Крымской стратегической наступательной операции, проведённой 8 апреля — 12 мая 1944 года войсками 4-го Украинского фронта и Отдельной Приморской армии во взаимодействии с Черноморским флотом и Азовской военной флотилией, военная контрразведка активно содействовала поддержанию боеспособности войск, сил флота и выполнению ими боевых задач. Её эффективная работа стала достойным вкладом в освобождение Крыма.

<…>

Борьбу с агентурой противника, дезертирством, изменой Родине, антисоветскими и другими негативными проявлениями в среде красноармейцев, защиту секретов в прифронтовой полосе и операции во вражеском тылу осуществляли Главное управление контрразведки Наркомата обороны (ГУКР НКО) «Смерш» и его фронтовые аппараты.

<…>

Сотрудники «Смерша», продвигаясь вместе с частями Красной армии по освобождавшейся от противника территории полуострова, прочёсывали населённые пункты в поиске подозрительных лиц. Отдел контрразведки 257 сд 16−25 апреля 1944 года задержал 9 из 623 проверенных граждан. Один из них был изменником Родины из бывших красноармейцев, другой активным пособником врага. Остальные семеро оказались бывшими военнопленными, сбежавшими из концлагерей и скрывавшимися в районе. После проверки они отбыли на сборно-призывные пункты для отправки на фронт.

<…>

В ходе освобождения Крыма контрразведчики мужественно и самоотверженно действовали в боевых порядках, вместе с красноармейцами поднимались в атаки и, заменяя погибших командиров, принимали на себя командование подразделениями, шли под пули в схватках с вражескими шпионами и диверсантами.

<…>

Результаты деятельности органов контрразведки «Смерш» в ходе Крымской операции получили высокую оценку руководства страны и ведомства. В числе её итогов — активное пресечение деятельности вражеской агентуры, выявление и нейтрализация значительного числа шпионов, диверсантов и пособников врага, а также ценная информация о немецких разведывательных и контрразведывательных структурах, эвакуированных с полуострова и продолжавших работу против Красной армии. Военные контрразведчики установили и тех, кого враг подготовил и направил из Крыма в другие районы для шпионажа и диверсий на фронте и в советском тылу. Их данные, разосланные по всем фронтам, препятствовали внедрению фашистских агентов в войска и тыловые учреждения, помогали советским спецслужбам выявлять и арестовывать их.

Кузяева, С. А. «Смерш» в крымской операции 1944 года / С. А. Кузяева. – Текст : непосредственный // Военно-исторический журнал. – 2016. – № 10. –
С. 28–34 : фот. – Библиогр. в примеч.: с. 34.

«Третий сталинский удар» начал 26 марта 3-й Украинский фронт генерала Родиона Малиновского, опрокинувший противника на Буге и выходивший к Одессе, окружая и прижимая немцев с румынами к морю. К Крымской операции это имело самое прямое отношение. Превосходство русских не было подавляющим: 470 000 бойцов, около 6000 орудий, 559 танков и САУ. Враг выстроил мощнейшую оборону из 3−4 полос, в каждой — несколько линий траншей, долговременные огневые укрепления. Отбиваться могли бы долго. Однако у Йенеке в Крыму было лишь 150 самолетов, остальные силы люфтваффе поддерживали из-за линии фронта, им теперь приходилось летать из Румынии.

С нашей стороны к штурму готовились две воздушные армии, авиачасти Черноморского флота, привлекалась и Дальняя авиация (соответственно — 1250, 400 и 500 самолетов). Господство в воздухе, таким образом, обеспечивалось полное. Морская эвакуация с потерей Одессы становилась для нацистов крайне проблематичной.

4-му Украинскому и Отдельной Приморской армии, готовившим удары с севера и востока, ставилась задача не просто разгромить противника, а полностью его уничтожить. Для общего руководства и координации действий Ставка прислала маршалов Климента Ворошилова и Александра Василевского, одного из самых талантливых советских полководцев.

Немцев удалось обмануть. Наши авиация и тяжелая артиллерия заранее обрабатывали укрепления на Перекопе, внушали: главный прорыв намечается именно здесь. Хотя он готовился с Сивашского плацдарма. Саперы построили в этом районе дамбы, навели через «гнилое море» мосты, в тяжелейших условиях сумели замаскировать 19-й танковый корпус и другие части.

7 апреля провели разведку боем, а на следующее утро на северном направлении силами 4-го Украинского фронта начали мощный артобстрел. Бои были крайне ожесточенными. Йенеке все же разгадал, что главный удар русские решили нанести на Сиваше, бросил туда резервы. В первые дни оборону фашистов буквально прогрызали, брали в день по 1−2 траншеи. Противник то и дело контратаковал. Очаги наиболее ожесточенного сопротивления постепенно подавлялись авиацией и артиллерией. Нащупывались слабые места во вражеских боевых порядках, 10 апреля получилось их взломать.

Генералу Йенеке разрешили отводить войска к Севастополю. Полетели приказы о тотальном разрушении крымских городов, коммуникаций, предприятий, курортов. Но войска Отдельной Приморской армии генерала Андрея Еременко, заметив, что начался отход врага, в ночь на 11 апреля тоже перешли в наступление. И освободили Керчь. Толбухин ввел в бой свою основную ударную силу — 19-й танковый корпус. То, что последний находился на Сивашском плацдарме, стало для немцев полнейшей неожиданностью — думали, что он остался за Перекопом.

Подвижная группа из танкистов, двух полков пехоты на грузовиках и артиллерийской бригады помчалась на Джанкой и Симферополь, где располагались штабы, узлы связи и склады противника, узлы основных дорог. Немцы и румыны переполошились, еще сражавшиеся на Перекопском перешейке и Керченском полуострове группировки стали спешно отходить, чтобы их не окружили. Дрались остервенело, кидались в контратаки, срывали зло на мирных жителях. Так, 98-я германская дивизия устроила бойню в Старом Крыму, фашисты прочесывали дома, убивали всех, кого нашли (584 человека). Выполнить план по тотальному разрушению им не позволили. Наши воины гнали их, сбивая заслоны, давили отступавшие колонны танками, авиация утюжила порты в Феодосии, Судаке, Евпатории, срывая морские перевозки. Громить оккупантов вышли и 4000 крымских партизан.

<…>

Вывозить боевые части Гитлер запретил (вполне обоснованно, это обернулось бы бегством), те занимали укрепления вокруг города. 15 апреля к Севастополю вышли наши передовые отряды, но они оказались ослаблены, растянулись на марше, израсходовали боеприпасы и были остановлены шквальным огнем. Советское командование собирало свежие силы, предпринимало новые штурмы. И опять значительных успехов добиться не удалось. Гитлер даже вспоминал по этому поводу, как русские в гораздо худших условиях 250 дней обороняли город, продолжал надеяться, что германцы удержат оборону. Пытавшийся доказать обратное Йенеке был снят с должности, заменен генералом Карлом Альмендингером, потребовавшим удерживать «каждую траншею, каждую воронку, каждый окоп».

Василевский, Ворошилов и Толбухин тем временем готовили решающий штурм, собрали к Севастополю всю артиллерию. 5 мая при поддержке ураганного огня и непрерывных атак авиации наши части ринулись на приступ с севера, у Мекензиевых гор. Оборону снова не прорвали, но ввели врага в заблуждение, сымитировав главный удар. В действительности он был нанесен 7 мая с юга, где наши войска сосредоточили свыше 200 орудий на километр фронта, львиную долю своих гвардейских минометов. Быстрого прорыва, однако, вновь не последовало. Самая суровая битва кипела под Сапун-горой: сходились в рукопашных, траншеи переходили из рук в руки, на атаковавших лился шквальных огонь из десятков дотов и дзотов. К вечеру эту гору — ключ всей обороны неприятеля — взяли. Фашисты стали отходить, пытаясь зацепиться на запасных рубежах, улицах.

<…>

В ночь на 12 мая части Красной армии пошли в атаку, и скоро все было кончено. Уцелевшие вражеские солдаты и офицеры сдались. 17-я германская армия была уничтожена, потеряла около 140 000 человек, из них 61 000 оказалась в плену.
Эта победа далась России не дешево: пали 17 000 советских воинов, 67 000 получили ранения. Ценой их пролитой крови и отданных за Родину жизней Крым снова стал нашим, а Черное море — русским.

Шамбаров, В. Гремело грозное «Ура!», шумело море в час прибоя /
Валерий Шамбаров. – Текст : непосредственный // Свой. – 2019. – № 5. –
С. 8–11 : цв. ил.

Положение радикально изменилось в 1944 г. (по сравнению с 1941—1942 годами, сост.). Превосходство советских войск являлось подавляющим по всем параметрам — численности личного состава (более чем в 2 раза), огневой мощи, танкам, авиации. Но дело не только в этом. Заметно возрос профессионализм командного состава. В совокупности указанные факторы привели к тому, что среднесуточные потери РККА и ВМФ оказались существенно ниже средних по сравнению со стратегическими операциями первых пяти месяцев 1944 г.: 2 423 человека в день против 9 923. В абсолютных цифрах потери советской стороны составили 84 919 человек, в том числе безвозвратные — 17 754, что составило около 18% общей численности войск, задействованных в операции. Это как будто специально подчёркивало зеркальность событий: такую же долю составили потери вермахта при штурме Севастополя в июне 1942 г.

Возможно, самый тяжёлый подготовительный этап Крымской операции связан с форсированием Сиваша (операция длилась с 1 ноября 1943 по 8 апреля 1944 года, сост.). Это следует из интервью как солдатских, так и генеральских. «Я этого Сиваша не знал, и век чтобы мне не знать», — говорил сапёр рядовой Е. Я. Тищенко. <…> По словам генерал-майора комкора П. К. Кошевого, «переправа через Сиваш… это вообще жуткое дело, это „Чёртов мост“ суворовский». <…> История переправы, с одной стороны, демонстрирует профессионализм и самоотверженность, с другой — позволяет понять, почему победы и на завершающем этапе войны давались столь дорогой ценой. Сиваш пришлось переходить в ледяной воде. Начальник оперативного отдела штаба 51-й армии подполковник В. Е. Титов рассказывал: «Люди, переправлявшиеся через Сиваш, очень часто были по грудь в воде, а другие переходили по колено. Форсирование было вброд. Кто переходил в сапогах, кто без сапог, кто в штанах, кто без штанов. Холодно, солёная вода… Буквально всё перетаскивали на себе. Потом подтянули переправочные средства, лодки. Лодки на вёслах идти не могли, потому что мелководье. Лодки тащили на себе по илу. Некоторые лодки таскали по 40−30 человек. Для того чтобы пройти пешком туда, нужно 45 минут, а для того, чтобы протянуть лодку, нужно было полтора часа. Люди иногда находились в воде беспрерывно по 3 и больше часов. Очень часто можно было наблюдать наших бойцов закоченевшими, у него отказывают руки, ноги, и он падает. Его поднимают, кладут в лодку, к костру, начинают растирать, приводить в чувство. Были такие случаи, когда у бойца начинаются судороги, он падает и подняться не может, захлёбывался и всё».

<…>

По словам начальника артиллерии 51-й армии генерал-майора Н. И. Телегина, «люди шли по солёной воде, разъедающей ноги, тело, тонули в илистом дне, замерзало тело просто. Кровь замерзала при выходе на тот берег. Были смертельные случаи».

<…>

Ключевую роль в организации форсирования сыграли, очевидно, заместитель командующего 51-й армией по инженерным войскам генерал-майором А. Н. Баженов и командир 12-й штурмовой инженерно-сапёрной бригады полковник П. Г. Павлов.

Будницкий, О. Революция памяти: устная история Великой Отечественной войны / Олег Будницкий. – Текст : электронный // Российская история. –
2021. – № 3 (май–июнь). – С. 187–201. – URL: https://www.elibrary.ru/download/elibrary_46200115_42039925.pdf
(дата обращения: 21.02.2024). – Режим доступа: Научная электронная библиотека eLibrary.ru.

Второй раздел сборника («Здесь кровью полит каждый метр…»: рассказы участников освобождения Крыма. 1943−1944 гг., сост.) посвящён непосредственно освобождению Крыма. Оно осуществлялось войсками
4-го Украинского фронта под командованием теперь уже генерала армии Ф. И. Толбухина. Главный удар планировался на севере полуострова, через озеро Сиваш силами 51-й армии генерал-лейтенанта Я. Г. Крейзера. На Перекопском перешейке предполагался вспомогательный удар силами 2-й гвардейской армии под командованием генерал-лейтенанта Г. Ф. Захарова. Удар через Сиваш был намного сложнее, но командование полагало, что немцы расположат основные силы на Перекопе. Кроме того, в случае успеха войска выходили в тыл 49-му немецкому горному корпусу, что позволяло быстрее вырваться на оперативный простор. Через несколько дней после начала основной операции переходила в наступление Отдельная Приморская армия под командованием генерала армии А. И. Ерёменко. Предполагалось, что, наступая вместе, три армии уничтожат или пленят живую силу противника и не дадут ей отступить в Севастополь.

В то же время интервьюируемые понимали: за Крым предстоит упорная борьба. Поэтому командование сосредоточило для его освобождения значительную ударную группировку. Всего в соединениях 4-го Украинского фронта и Отдельной Приморской армии насчитывалось около 470 тыс. человек, 5 982 орудия и миномета, 559 танков и самоходных установок, 1 250 самолётов (с учётом авиации Черноморского флота). Войска имели до четырёх боекомплектов боеприпасов основных калибров, около пяти заправок горюче-смазочных материалов и запасы продовольствия более чем на 18 суток. По личному составу, артиллерии и танкам советские войска превосходили немцев и румын почти в 2 раза, а по авиации — в 4. К сухопутным добавлялись значительные морские силы. В состав Черноморского флота и Азовской военной флотилии входили линейный корабль, 4 крейсера, 6 эскадренных миноносцев, 2 сторожевых корабля, 8 базовых тральщиков, 47 торпедных и 80 сторожевых катеров, 34 бронекатера, 29 подводных лодок, 3 канонерские лодки и другие вспомогательные суда.

Крымскую наступательную операцию принято делить на три этапа. На первом из них (8−11 апреля) решались задачи по прорыву обороны на Перекопе и Сиваше, выходу в тыл 49-му корпусу и захвату Джанкоя — главного опорного пункта вражеского фронта. После того, как в прорыв вошёл 19-й танковый корпус, немецкому командованию стало ясно, что удерживать позиции на севере бессмысленно. Поэтому второй этап (11−16 апреля) заключался в преследовании отступающих к Севастополю войск противника. За эти дни были освобождены все крупные населённые пункты полуострова, а армии
4-го Украинского фронта вышли к внешнему обводу Севастопольского оборонительного района. После этого начался третий этап — подготовка и осуществление штурма города.

<…>

С начала операции общие потери советских войск составили более 31 тыс. человек (из них почти 7 тыс. убитыми). Практически во всех соединениях имелся недостаток боеприпасов и горючего. Поэтому все попытки взять город с ходу потерпели неудачу.

<…>

К началу боёв войска стояли перед обороной немцев в таком порядке (с севера на юг): 2-я гвардейская армия, 51-я армия и Отдельная Приморская армия. Штурм начался 5 мая и продолжался неделю. В результате вражеская группировка оказалась разгромлена, а её остатки пленены на мысе Херсонес.

Значительную помощь войскам оказывали партизаны, которых на начало апреля 1944 г. насчитывалось почти 3 700 человек в трёх соединениях. Командование поставило перед Крымским штабом партизанского движения задачу действовать на коммуникациях 17-й армии, мешать передвижению её частей, нарушать связь и управление войсками, срывать работу Ялтинского порта. Партизаны даже несколько «расширили» указание, вступая в боестолкновения с противником. 13 апреля бригады Северного соединения (командир П. Ямпольский) с боем вошли в Симферополь. Здесь они совместно с подпольщиками организовали охрану зданий, мостов и других важных объектов, подготовленных к уничтожению. Немного позже подоспела подвижная группа 19-го танкового корпуса, которая с их помощью полностью очистила город от немцев. В дальнейшем партизаны выполняли функции охраны порядка и фактически представляли власть до прихода официальных органов. Отряды Восточного соединения (командир В. Кузнецов) 11 апреля самостоятельно захватили Старый Крым, чтобы препятствовать отходу частей 5-го армейского корпуса с Керченского полуострова. Партизаны Южного соединения (командир М. Македонский) спасли от разрушения Ялту и порт, не дали уничтожить дворцы на Южном берегу. После освобождения полуострова многие партизаны вступили в ряды действующей армии и громили врага уже в её рядах.

<…>

Операция завершилась полным разгромом 17-й армии. Только на суше её потери составили порядка 140 тыс. человек, в том числе свыше 61 тыс. пленными, также она лишалась всей своей техники. Советские войска и силы флота потеряли чуть более 17 тыс. человек убитыми и 67 тыс. ранеными. Разгром крымской группировки противника привёл к ликвидации последнего вражеского плацдарма, угрожавшего тылу действовавших на Правобережной Украине фронтов и создал благоприятные условия для дальнейшего наступления на Балканы.

Романько, О. Крымская весна 1944-го: новые документы и факты /
Олег Романько. – Текст : электронный // Российская история. – 2021. –
№ 3 (май–июнь). – С. 183–187. – URL: https://www.elibrary.ru/download/elibrary_46200114_74777810.pdf (дата обращения: 21.02.2024). – Режим доступа: Научная электронная библиотека eLibrary.ru.

Увеличением активности своих подлодок в апреле-мае 1944 года германское командование пыталось заставить командование ЧФ воздержаться от использования крупных надводных кораблей для срыва эвакуации немецких и румынских войск из Крыма.

<…>

20 августа 1944 года в ходе налёта ВВС ЧФ на Констанцу прямым попаданием авиабомбы была потоплена подлодка U-9, ещё одна — U-18 получила осколочные пробоины прочного корпуса. Вечером 25 августа она и находившаяся в ремонте U-24 были затоплены экипажами на внешнем рейде Констанцы в связи с оставлением порта немецкими войсками. U-19, U-20 и U-23 продолжали действовать в море до 10 сентября, когда были затоплены своими экипажами в турецких территориальных водах близ Босфора.

<…>

В конце августа — начале сентября 1944 года подводные силы стран «оси» на Чёрном море прекратили существование.

Морозов, М. Э. «Подводная война приобретает… вид реальной опасности» : боевые действия подводных лодок стран фашистского блока на Чёрном море в 1941–1944 гг. / М. Э. Морозов. – Текст : электронный // Военно-исторический журнал. – 2021. – № 9. – С. 19–25 : ил. – Библиогр. в примеч.: с. 25. – URL: https://elibrary.ru/download/elibrary_47180000_14813058.pdf (дата обращения: 12.03.2024). – Режим доступа: Научная электронная библиотека eLibrary.ru.

Финалом Крымской операции стал штурм Севастополя. Если Крым был ключом к Черному морю, то ключом к Севастополю была Сапун-гора. Гитлеровцы превратили ее в крепость. Несколько рядов траншей, колючей проволоки, минные поля, мощнейшая артиллерия, танковые части.

Несмотря на то что, по утверждениям самих немцев, в 1942 г., захватывая Севастополь, они сбросили в среднем на один квадратный метр земли полторы тонны металла, черноморцы мужественно удерживали город в течение 250 дней. Советским воинам на штурм в мае 1944 г. понадобилось всего лишь 5 дней. 9 мая 1944 года над Севастополем взвилось знамя советских Военно-морских сил.

Колоскова, Е. «Мы вернулись домой в Севастополь родной...» /
Елена Колоскова, Юлия Андрейкина. – Текст : непосредственный // Родина. – 2019. – № 5. – С. 98–101 : ил.

Начались они (бои в Венгрии, сост.) 23 сентября 1944 г., когда войска
2-го Украинского фронта заняли село Баттонья, а через три дня — город Мако. Эти боевые действия явились частью операции по разгрому карпатско-трансильванской группировки врага совместно с войсками 4-го Украинского фронта: по плану 2-й Украинский фронт должен был выйти главными силами на р. Тиса, чтобы помочь 4-му Украинскому фронту перейти через Восточные Карпаты; в случае успеха одна немецкая и две венгерские армии оказывались в кольце. Командование 2-го Украинского фронта приняло решение нанести удар из района северо-западнее Арада в направлении Орадя, Дебрецен, чтобы обойти карпатско-трансильванскую группировку противника с запада.

6 октября 1944 г. войска фронта начали Дебреценскую наступательную операцию. В течение трех дней конно-механизированная группа генерал-лейтенанта И. А. Плиева вместе с частями 53-й армии, прорвав оборону врага, вышли в район Карцага (западнее Дебрецена), образовав клин до 100 км в глубину и до 45 км по фронту. Но в центре и на правом крыле противник продолжал удерживать Орадя и Клуж, соединения 6-й гвардейской танковой (далее — гв. ТА) и 27-й армий не имели продвижения. Тогда Ставка дала директиву, согласно которой Орадя следовало взять комбинированным ударом 33-го стрелкового корпуса (далее — ск) с юга, 6-й гв. ТА с запада
и 6-го гвардейского кавалерийского корпуса (далее — гв. кк)
и 7-го механизированного корпуса (далее — мк) конно-механизированной группы (далее — КМГ) генерала Плиева с северо-запада, тогда как 4-й гв. кк должен был самостоятельно овладеть Дебреценом. Находясь к этому моменту в оперативном окружении (немецкий 3-й танковый корпус (далее — тк) юго-западнее Дебрецена нанес удар во фланг КМГ), подвижные соединения Плиева развернулись на 180 градусов и 12 октября вместе с другими частями овладели Орадя. За день до этого 46-я армия взяла Сегед, а 27-я армия — Клуж; утратив важные узлы коммуникаций и опасаясь окружения,
1-я и 2-я венгерские и 8-я немецкая армии начали отход из Трансильвании. Советское командование, стремясь не выпустить противника из наметившегося мешка, поставило перед КМГ Плиева, которую поддерживали 27-я, 6-я гв. ТА и КМГ Горшкова (5-й гв. кк и 23-й тк), задачу нанести удар на север в направлении Дебрецен, Ньиредьхаза, Чоп навстречу 18-й армии 4-го Украинского фронта, активизировавшего свои действия, так как 15 октября противник начал отводить свои войска из Украинских Карпат. 18 октября войска 4-го Украинского фронта взяли Сигет, а 19 октября войска
2-го Украинского фронта овладели Дебреценом.

<…>

Командование 2-го Украинского фронта перебросило с правого крыла фронта 7-ю гвардейскую армию (далее — гв. А), которая восстановила положение и к 23 октября вышла к Тисе, а к 29 октября полностью переправилась на западный берег. В центре фронта после взятия Дебрецена две конно-механизированные группы были объединены с целью овладения Ньиредьхазой, прикрывавшей подступы к наиболее удобным переправам через Тису в районе Ракамаз, Домбрад; взяв их, наши войска практически завершили бы окружение трансильванской группировки противника. 21 октября Ньиредьхаза была взята, а передовые части вышли к переправам через Тису в Ракамазе, Домбраде и Токае.

<…>

Вместе с тем войска 2-го Украинского фронта в ходе Дебреценской операции продвинулись на 130−275 км, разгромили 10 дивизий противника и взяли в плен более 42 тыс. чел., освободив северную Трансильванию, левобережье Тисы и значительные территории между Тисой и Дунаем, тогда как
4-й Украинский фронт во взаимодействии с ними занял Хуст, Мукачево и Ужгород, завершив Карпато-Ужгородскую операцию освобождением Закарпатской Украины.

Сложившиеся к моменту окончания Дебреценской операции оперативная обстановка и соотношение сил и средств (по пехоте войска
2-го Украинского фронта превосходили противника в 2 раза, по артиллерии — в 4 раза, по танкам и САУ — в 1,9 раза, по авиации — в 2,6 раза) рассматривались советским командованием как благоприятные для начала нового наступления.

Михайлик, А. Г. Боевые действия Красной армии в ходе освобождения Венгрии (1944–1945 годы) / А. Г. Михайлик. – Текст : непосредственный // Новая
и новейшая история. – 2016. – № 3. – С. 77–90. – Библиогрв в подстроч. примеч. – URL: https://www.elibrary.ru/download/elibrary_26286516_85805337.pdf (дата обращения: 12.03.2024). – Режим доступа: Научная электронная библиотека eLibrary.ru.

Малиновский со своим фронтом после ряда побед надеялся выйти к Будапешту с ходу, 29 октября 1944 г. Наши полки атаковали позиции неприятеля. Однако на подступах к городу уперлись в сплошные лабиринты траншей, бетонных укреплений, колючей проволоки. Если удавалось их прорвать, то на вклинившиеся части обрушивались танковые контрудары.
2-му Украинскому фронту и подключившемуся к операции 3-му Украинскому пришлось организовывать еще три наступления. Каждый раз осуществляли перегруппировки, перепахивали вражескую оборону артподготовками, авиацией. Маневрировали, выискивая у противника более слабые места и меняя направление ударов. Но лишь 26 декабря, после двух месяцев упорнейших сражений, ценой невероятных усилий удалось замкнуть вокруг Будапешта кольцо.

<…>

Начался штурм. Для этого выделили три стрелковых корпуса и девять артиллерийских бригад генерала Ивана Афонина. Такая насыщенность артиллерией была не случайной, огневые точки в домах-крепостях следовало разбивать прямой наводкой. Атаковали группами (от взвода до роты), им придавали орудия, минометы, саперов, огнеметчиков — взрывать стены зданий, выжигать защитников. Случалось так, что штурмовавшие, не показываясь на поливаемую свинцом улицу, продвигались по первым этажам или подвалам, в то время, как на верхних оставались враги. Немцы и венгры непрестанно и яростно контратаковали, силясь отбить потерянные кварталы, бросали в бой танки.

Советское командование не использовало свои бронированные соединения, в городе тяжелые машины были бы слишком уязвимыми. Однако они понадобились на внешнем обводе окружения. Гитлер приказал пробить это кольцо, причем не для спасения осажденных, а для того чтобы прижать русских к Будапешту и разгромить.

Немцы перебросили в Венгрию мощный 4-й танковый корпус СС и другие контингенты, незадолго до этого остановившие наше наступление под Варшавой, собрали все, что осталось вне Будапештского котла. Трижды наносились удары такой силы, что впору было вспомнить 1941-й или 1942-й. На километр фронта приходилось по 50−60 танков. Враг вламывался в наши боевые порядки, подошёл на расстояние 15−20 км от венгерской столицы. Но в воздухе господствовала советская авиация, стояли насмерть пехотинцы и артиллеристы, спешили наперерез танковые части, схлестываясь с германскими машинами. Оставшиеся километры гитлеровцы так и не преодолели, их постоянно отбрасывали, вынуждали пятиться назад.

В Будапеште наши войска продвигались по четкому плану. Группировку противника в восточной части города, Пеште, отжимали к Дунаю и рассекали натрое.

17 января 1945-го Пфеффер-Вильденбрух получил разрешение вывести ее за реку, в Буду, но целыми осталось только два моста, и по ним хлынул неуправляемый поток солдат. Опасаясь, что на их плечах ворвутся русские, германские саперы 18 января взорвали мосты, хотя на них находилось множество людей, а в Пеште оставалось еще немало войск. Боевой дух оборонявшихся сразу упал, они стали сдаваться.

Штурм расположенной на холмах Буды, оказался еще более тяжелым. Получил ранение генерал Афонин, его сменил генерал Иван Манагаров. <…> Силы неприятеля постепенно иссякали, у него кончались боеприпасы и продовольствие. Теперь уже и венгры спохватились, все чаще стали поднимать руки. Оборона стремительно разваливалась, и Пфеффер-Вильденбрух решился идти на прорыв. У него оставалось 44 тыс. солдат, несколько десятков танков и штурмовых орудий. В ночь на 12 февраля они двинулись навстречу нашим соединениям. Под шквальным огнем вражеские полки и бригады перемешались в беспорядочные толпы. Многие предпочли капитулировать. Впрочем, обергруппенфюрер и его окружение на этот прорыв особо и не надеялись, бросили свои войска, пытались ускользнуть по трубам канализации, запутались, и наткнулись при выходе на русских, наконец сдались. Из подчиненных сумели вырваться 14 тысяч. Их рассеянных мелкими группами, быстро вылавливали. До своих добрались лишь 785 человек.

13 февраля Будапештская группировка прекратила существование, из её состава 50 тысяч человек были уничтожены, 138 тысяч, попали в плен. Эта победа Красной Армии радикально поменяла обстановку в Центральной Европе, наши воины открыли себе путь на Австрию и Чехословакию. Более того, переброска в Венгрию ударных вражеских кулаков из Польши существенно облегчила нам Висло-Одерскую операцию и наступление на Берлин. Хотя обошёлся этот успех очень дорогой ценой. При штурме города наши потери составили около 15 тысяч убитыми и ранеными, а всего в ходе сражения — 320 тысяч, из них 80 тысяч погибших.

Шамбаров, В. А на груди его светилась... / Валерий Шамбаров. – Текст : непосредственный // Свой. – 2020. – № 2. – С. 14–17 : ил.

В то же время Гитлер стремился во что бы то ни стало не пустить русских в Австрию, удержать последние нефтяные месторождения в Венгрии, куда были отправлены его лучшие войска. Загрохотала битва у озера Балатон.

Шамбаров, В. В силезских котлах / Валерий Шамбаров. – Текст : непосредственный // Свой. – 2020. – № 3. – С. 14–19 : ил.

На танкоопасных направлениях (в марте 1945 года в Венгрии, во время сражения у озера Балатон сост.) поставили артиллерийские полки — так, чтобы часть орудий могла бить по танкам с фланга, в борт (где броня тоньше лобовой). И подготовили огневые позиции для полков, которые будут выдвинуты сюда по тревоге.

На самом опасном участке — между Веленце и Балатоном — на километр фронта установили по 1075 противотанковых и 473 противопехотные мины.

Создали подвижные отряды заграждений — готовые поставить новые мины.

…Ну, а если фронт все-таки не выдержит удара танкового кулака?

Сомневались даже в Москве. За два месяца до Победы…

«Нельзя забыть тревожных мартовских дней 1945 г. Тогда советское стратегическое руководство не раз и не два взвешивало шансы противника при различных вариантах действий войск. Прикидывали возможные условия и исход борьбы, особенно в случае жесткой обороны на правом берегу Дуная […] Обсуждался и другой вариант: отойти с правого берега Дуная на левый […] В этом случае, прикрывшись широкой водной преградой, можно было гарантировать удержание позиций за рекой» (бывший начальник Оперативного управления Генерального штаба Красной Армии Сергей Штеменко).

<…>

Утром 6 марта 1945 года, после 30-минутной артподготовки, на советские позиции между Веленце и Балатоном двинулись около двухсот немецких танков.

И в базовой желтой окраске, и в темно-зеленых и коричневых (или только коричневых) пятнах поверх нее, и со следами плохо смытой белой зимней окраски…

БОльшую часть их составляли 45-тонные «Пантеры» (советское обозначение — Т-V) и 68-тонные «Королевские тигры» (Т-VIВ, «Тигр-Б»).

За танками шла пехота.

За пехотой — поддерживавшие ее и танки огнем штурмовые орудия.

За ними — бронетранспортеры с пехотой…

<…>

9 марта все резервы 3-го Украинского фронта были израсходованы, а враг еще не ввел в бой две танковые дивизии. Ф. И Толбухин по телефону запросил Сталина, «не стоит ли его войскам и в крайнем случае штабу отойти на левый берег Дуная, чтобы не потерять управления».

Не стоит, ответил Верховный.

Отказался он и передать Толбухину 9-ю гвардейскую армию, которая была предназначена для намеченного на 16 марта наступления на Вену.

Сталин, безусловно, рисковал — так же, как в критические дни обороны Москвы, в конце ноября 41-го. Тогда он тоже приберегал в резерве три армии — пошедшие 6 декабря в контрнаступление под Москвой.

9 марта «Лейбштандарт» и «Гитлерюгенд» прорвали уже вторую из четырех имевшихся перед ними оборонительных полос.

10-го вторую полосу прорвала и группа Балька, а 11-го — и «Дас Райх».
12−13 марта «Лейбштандарт» и Бальк вплотную подошли к третьей полосе. Перед Бальком это была последняя! Он преодолел уже почти полпути до Дуная — 12 километров из 24−27…

Но 14-го и 15-го «Весеннее пробуждение» стало выдыхаться. Без остатка израсходованные Толбухиным резервы все же уплотнили оборону, и прорывать ее дальше немцам стало уже не под силу.

Застопорились и «Ледокол» с «Лешим». Южнее Балатона де Ангелис смог потеснить 57-ю армию толбухинского земляка-ярославца, генерал-лейтенанта Михаила Шарохина лишь на шесть километров. Ударившего из-за реки Драва фон Эрдмансдорфа части 57-й, 1-й болгарской (генерал-лейтенант Владимир Стойчев) и 3-й югославской (генерал-лейтенант Коста Надь) армий остановили уже в пяти километрах от берега.
А 16 марта свежие 9-я гвардейская и 6-я гвардейская танковая армии ударили под основание клина, вбитого в советскую оборону Бальком и Дитрихом.
Началось поспешное отступление врага

Смирнов, А. Последняя ставка Гитлера : в марте 1945 года на Балатоне немцы яростно попытались перевернуть ход проигранной ими войны / Андрей Смирнов. – Текст : непосредственный // Родина. – 2020. – № 3. –
С. 12–17 : ил. – Библиогр. в примеч.: с. 17.

Анализируя ход оборонительного сражения, необходимо отметить, что главную тяжесть боёв против немецкой танковой группировки вынесли на себе артиллеристы. Ни одна артиллерийская часть не оставила позиций, не исчерпав до конца всех возможностей. Основным методом ведения боя с немецкими танками были «огневые мешки». Огонь открывался с предельно малых дистанций, вёлся с максимальной интенсивностью и по наиболее уязвимым местам немецких танков. Так, по окончании боёв 29 марта — 10 апреля 1945 года штаб артиллерии 3-го Украинского фронта в присутствии представителей Научно-исследовательского бронетанкового полигона, Наркомата вооружения и Главного артиллерийского управления РККА провёл обследование немецких боевых машин, подбитых в районе оз. Балатон, каналов Елуша, Капош, Шарвиз, городов Цеце, Секешфехервар. В ходе работы комиссия учла и осмотрела 968 сгоревших, подбитых и брошенных танков и САУ, а также 446 бронетранспортёров и автомобилей повышенной проходимости (правда, в общий зачёт вошли также многие машины, учтённые в ходе предыдущей, февральской инспекции). Было отмечено, что до 80 проц. пробоин в корпусах вражеских танков приходились на бортовые и кормовые броневые листы, что свидетельствовало об исключительно грамотном построении боевых порядков противотанковой артиллерии в борьбе с тяжёлыми танками противника. Новым было то, что по сравнению с январскими боями в процентном соотношении количество пробоин от снарядов 76,2-мм и 57-мм пушек практически сравнялось, что свидетельствовало о возросшей роли 57-мм противотанковых пушек ЗИС-2 в противотанковой артиллерии. На 2,5−3,2 проц. возросло количество пробоин от снарядов калибром 100 мм и более, что связано с широким применением САУ СУ-100.

Необходимо отметить и то, что слабым местом советской обороны в Венгрии оказалась пехота. Низкая стойкость некоторых стрелковых частей, покидавших позиции даже после первоначального удара немецких танков, оставляла артиллеристов один на один с врагом. Так, 1966 иптап (истребительный противотанковый артиллерийский полк, сост.) у населённого пункта Калоз был оставлен без прикрытия стрелковыми подразделениями, но продолжал вести бой. И только потеряв все орудия, личный состав полка организованно вышел к своим войскам, до конца выполнив боевую задачу. Отход частей 1-го гвардейского укреплённого района оставил без прикрытия 1963 иптап, который в результате потерял почти все орудия.

При этом ситуацию усугубляло то, что 57-мм противотанковые пушки имели очень слабые осколочные снаряды. А 76,2-мм пушки ЗИС-3 истребительно-противотанковых частей, ориентированные на борьбу с танками, практически не имели в боекомплектах шрапнели, которая при установке взрывателей «на картечь» являлась исключительно эффективным средством самообороны артиллерии.

<…>

Если оценивать сражение у озера Балатон в марте 1945 года, необходимо отметить следующее. Немецко-венгерские танковые силы под Балатоном представляли собой ни с чем не сравнимый конгломерат почти из всех типов танков и САУ, которые когда-либо были на вооружении немецких и венгерских войск, что отражало общий кризис нацистской Германии.

<…>

Общий итог боёв у озера Балатон трудно переоценить. Германия не просто потерпела неудачу в одном из сражений. Практически разгром соединений вермахта на территории Венгрии в марте 1945 года положил конец последним попыткам фашистского руководства хоть в каком-то виде сохранить Третий рейх. Самое главное, что, во-первых, вермахт лишился последних крупных танковых соединений, способных наносить серьёзные контрудары,
а во-вторых, Германия практически лишилась последних источников горючего для техники. Эти утраты были невосполнимы, поскольку остатки промышленности Германии оказались уже не в состоянии возместить огромные потери в танках и САУ после балатонского разгрома и не могли наполнить топливом баки остававшихся ещё «панцеров». Победа советских войск у озера Балатон фактически открыла им дорогу на Берлин. Крах нацистской Германии стал абсолютно неизбежным и являлся теперь лишь вопросом ближайшего будущего.

Лобанов, А. В. Последние конвульсии панцерваффе : боевые действия
в Венгрии зимой и весной 1945 года / Андрей Владимирович Лобанов. – Текст : непосредственный // Военно-исторический журнал. – 2016. – № 2. –
С. 24–34 : ил. – Библиогр. в примеч.: с. 34.

К полудню 13 апреля 1945 года советские войска практически очистили столицу Австрии Вену от противника. Успешно закончилась Венская стратегическая наступательная операция. В ознаменование одержанной победы в этот же день в Москве прогремел салют 24 артиллерийскими залпами из 324 орудий. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 9 июня 1945 года была учреждена медаль «За взятие Вены». Более 270 тысяч солдат и офицеров удостоились этой награды. Проведённая войсками
2-го и 3-го Украинских фронтов операция по праву считается одной из наиболее успешных за период войны. Однако наши потери составили 38 661 человек убитыми и 129 279 ранеными. Более 18 тысяч бойцов и командиров Красной армии погибли при штурме Вены.

Зданович, А. А. «Операция Радецки»: реальность и вымыслы /
А. А. Зданович. – Текст : непосредственный // Военно-исторический
журнал. – 2015. – № 5. – С. 10–16 : фот. – Библиогр. в примеч.: с. 16.