За линией фронта
Известно, что от 10 до 15% вражеской группировки составляли формирования из числа советских граждан. Не меньше коллаборационистов работало в гражданских структурах оккупационной администрации. <…> Сначала они попытались окончательно уничтожить партизанское движение. Для этого части 17-й армии и полицейские формирования на рубеже 1943−1944 гг. провели «большой прочёс». В ходе него партизаны понесли значительные потери, однако сохранили основные силы, что позволило им сыграть существенную роль в освобождении Крыма.
Когда стало ясно, что полуостров придётся оборонять, оккупационные власти развернули большую пропагандистскую кампанию с целью привлечь на свою сторону основную массу населения. Первоначально они планировали свести пропагандистские усилия к разъяснению тезиса, призванного заставить задуматься почти всех крымчан: что их ждёт в случае возвращения большевиков. Наконец, незадолго до наступления Красной армии оккупанты решили коренным образом преобразовать систему взаимоотношений с местными жителями. В январе 1944 г. Йенеке приказал начать подготовку к созданию «земельного правительства», которое функционировало бы под надзором оккупационной администрации. В него следовало включить представителей основных этнических групп — крымских татар, русских и украинцев. В компетенцию этого органа планировалось передать руководство гражданской властью, командование частями вспомогательной полиции, вопросы, касающиеся религии и просвещения, благотворительность и судопроизводство. На что надеялся Йенеке в условиях полного окружения, понять сложно. Также видно, что пропаганды в приказе было больше, чем понимания ситуации. Тем не менее, уже к марту местная администрация оказалась переформатирована согласно этому плану.
Романько, О. Крымская весна 1944-го: новые документы и факты / Олег Романько. – Текст : электронный // Российская история. – 2021. – № 3
(май–июнь). – С. 183–187. – URL: https://www.elibrary.ru/download/elibrary_46200114_74777810.pdf (дата обращения: 21.02.2024). – Режим доступа: Научная электронная библиотека eLibrary.ru.
После освобождения Симферополя советскими войсками на территории больницы вскрыли могилу, в которой были захоронены от 10 до 12 советских граждан. После их осмотра главный судебно-медицинский эксперт
4-го Украинского фронта дал заключение, что «на основании данных исследования останков трупов… отсутствие каких-либо повреждений на костях скелетов свидетельствует, что в данном случае нет признаков тяжёлых ранений с повреждением мозга, которые могли бы служить причиной смерти». Таким образом, можно сделать однозначный вывод, что все эти люди при жизни были абсолютно здоровы и умерщвлены немецкими врачами после проведённых опытов.
Согласно подтверждённой статистике за время оккупации полуострова были расстреляны 71 921 мирный житель, 19 319 советских военнопленных, замучены 18 322 человека гражданского населения и 25 615 советских военнопленных. Угнаны в рабство 85 447 человек. Всего же за этот период в Крыму были расстреляны, замучены или угнаны в рабство 219 625 человек.
В руины оккупантами были превращены промышленные, гражданские, социальные и культурные объекты населённых пунктов Крымского полуострова. Республиканская комиссия по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников установила, что ущерб был нанесён 63 183 семьям мирных советских граждан. Оккупанты разрушили
17 570 зданий хозяйственного назначения и 22 917 жилых зданий, сожгли и разграбили 15 музеев, 590 театров и клубов, 393 больницы и амбулатории, 315 детских учреждений, 15 зданий религиозного культа. Перед войной в Крыму было 188 200 школьников, а после освобождения их насчитывалось лишь 48 560. Почти в три раза сократилось число врачей, в четыре раза — учителей.
Не пощадили немецко-румынские варвары и культурные ценности, расположенные на полуострове. Разрушению и разграблению подверглась всемирно известная панорама «Оборона Севастополя 1854−1855 гг.». В Симферополе в здании картинной галереи и панорамы «Штурм Перекопа» оккупанты устроили конюшню, а помещения центральной библиотеки превратили в склад. При этом большинство книг, хранившихся здесь, были безвозвратно утрачены.
Немецко-румынские захватчики разрушили либо вывезли на германскую территорию весь подвижной состав и оборудование трамвайных депо. Кроме того, было экспортировано и уничтожено 77 паровых котлов различных систем, 1080 металлорежущих станков, 1649 различных двигателей, 1748 автомобилей, 22 комбайна, 642 трактора, 697 станков и машин трикотажно-вязальной промышленности, 897 машин швейной промышленности, 36 305 сельскохозяйственных машин и орудий и 2 288 070 единиц разного сельскохозяйственного инвентаря. Производственная мощность крымских промышленных предприятий сократилась на 90 проц.
За период временной оккупации у крестьян, колхозных и совхозных предприятий было реквизировано 127 065 голов крупного рогатого скота,
107 384 рабочих и племенных лошадей, 86 411 свиней, 898 624 овец и коз, 908 663 штуки разной птицы и уничтожено 29 536 пчелосемей. Полностью и частично уничтожено 9579 гектаров садов и виноградников, 213 451 гектар посевов сельскохозяйственных культур, изъято 6 588 550 центнеров зерна, 1 323 044 центнера картофеля и 123 694 центнера фруктов и винограда. Согласно постановлению Крымской республиканской комиссии от 5 февраля 1945 года «По расследованию злодеяний, причинённых немецко-фашистскими захватчиками и их сообщниками», общий размер ущерба, причинённого гражданам, колхозным предприятиям, учреждениям и организациям республиканского подчинения, составил 14 346 421,7 тыс. рублей.
Благодаря стремительному наступлению Красной армии «германизация» Крыма провалилась. Но за время своего пребывания немецко-румынские войска оставили на полуострове страшный след. Цветущий край был подвергнут разрушению и разграблению. Ущерб, нанесённый промышленности, сельскому хозяйству и социальной инфраструктуре Крыма, отбросил его развитие на десятки лет назад.
Гужва, Г. А. Преступления немецко-румынских войск в период временной оккупации Крыма 1941-1944 гг. / Г. А. Гужва, Д. Г. Гужва. – Текст : непосредственный // Военно-исторический журнал. – 2016. – № 11. –
С. 42–46 : ил. – Библиогр. в примеч.: с. 46.
4-го Украинского фронта дал заключение, что «на основании данных исследования останков трупов… отсутствие каких-либо повреждений на костях скелетов свидетельствует, что в данном случае нет признаков тяжёлых ранений с повреждением мозга, которые могли бы служить причиной смерти». Таким образом, можно сделать однозначный вывод, что все эти люди при жизни были абсолютно здоровы и умерщвлены немецкими врачами после проведённых опытов.
Согласно подтверждённой статистике за время оккупации полуострова были расстреляны 71 921 мирный житель, 19 319 советских военнопленных, замучены 18 322 человека гражданского населения и 25 615 советских военнопленных. Угнаны в рабство 85 447 человек. Всего же за этот период в Крыму были расстреляны, замучены или угнаны в рабство 219 625 человек.
В руины оккупантами были превращены промышленные, гражданские, социальные и культурные объекты населённых пунктов Крымского полуострова. Республиканская комиссия по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников установила, что ущерб был нанесён 63 183 семьям мирных советских граждан. Оккупанты разрушили
17 570 зданий хозяйственного назначения и 22 917 жилых зданий, сожгли и разграбили 15 музеев, 590 театров и клубов, 393 больницы и амбулатории, 315 детских учреждений, 15 зданий религиозного культа. Перед войной в Крыму было 188 200 школьников, а после освобождения их насчитывалось лишь 48 560. Почти в три раза сократилось число врачей, в четыре раза — учителей.
Не пощадили немецко-румынские варвары и культурные ценности, расположенные на полуострове. Разрушению и разграблению подверглась всемирно известная панорама «Оборона Севастополя 1854−1855 гг.». В Симферополе в здании картинной галереи и панорамы «Штурм Перекопа» оккупанты устроили конюшню, а помещения центральной библиотеки превратили в склад. При этом большинство книг, хранившихся здесь, были безвозвратно утрачены.
Немецко-румынские захватчики разрушили либо вывезли на германскую территорию весь подвижной состав и оборудование трамвайных депо. Кроме того, было экспортировано и уничтожено 77 паровых котлов различных систем, 1080 металлорежущих станков, 1649 различных двигателей, 1748 автомобилей, 22 комбайна, 642 трактора, 697 станков и машин трикотажно-вязальной промышленности, 897 машин швейной промышленности, 36 305 сельскохозяйственных машин и орудий и 2 288 070 единиц разного сельскохозяйственного инвентаря. Производственная мощность крымских промышленных предприятий сократилась на 90 проц.
За период временной оккупации у крестьян, колхозных и совхозных предприятий было реквизировано 127 065 голов крупного рогатого скота,
107 384 рабочих и племенных лошадей, 86 411 свиней, 898 624 овец и коз, 908 663 штуки разной птицы и уничтожено 29 536 пчелосемей. Полностью и частично уничтожено 9579 гектаров садов и виноградников, 213 451 гектар посевов сельскохозяйственных культур, изъято 6 588 550 центнеров зерна, 1 323 044 центнера картофеля и 123 694 центнера фруктов и винограда. Согласно постановлению Крымской республиканской комиссии от 5 февраля 1945 года «По расследованию злодеяний, причинённых немецко-фашистскими захватчиками и их сообщниками», общий размер ущерба, причинённого гражданам, колхозным предприятиям, учреждениям и организациям республиканского подчинения, составил 14 346 421,7 тыс. рублей.
Благодаря стремительному наступлению Красной армии «германизация» Крыма провалилась. Но за время своего пребывания немецко-румынские войска оставили на полуострове страшный след. Цветущий край был подвергнут разрушению и разграблению. Ущерб, нанесённый промышленности, сельскому хозяйству и социальной инфраструктуре Крыма, отбросил его развитие на десятки лет назад.
Гужва, Г. А. Преступления немецко-румынских войск в период временной оккупации Крыма 1941-1944 гг. / Г. А. Гужва, Д. Г. Гужва. – Текст : непосредственный // Военно-исторический журнал. – 2016. – № 11. –
С. 42–46 : ил. – Библиогр. в примеч.: с. 46.
Михайловское ровно три года (с 12 июля 1941-го по 12 июля 1944 г.) было занято немцами. Захватчики разграбили, а затем сожгли дом-музей Пушкина и его няни Арины Родионовны (Матвеевой, сост.), практически полностью вырубили старинный парк. Сама его территория была превращена в военный объект, появились траншеи, колючая проволока, заминированные участки <…>. Гитлеровцы под угрозой смерти заставляли местных жителей вылавливать певчих птиц и выскребывать липовый мед из дупел. Сохранилось описание очевидца, увидевшего разоренную усадьбу: «В день рождения Пушкина под липами стоял станковый пулемет, на аллее дымила кухня на автомобильных колесах… Повар подкладывал в топку дрова, одуряюще пахло фасолевым супом… Офицеры ныряли, барахтались в воде, орали дурными пьяными голосами. Заповедного Михайловского не стало, вместо тихого уголка — офицерское казино…»
12 июля 1944 г. Пушкинские Горы были полностью освобождены от захватчиков. При отступлении фашисты сожгли дом, где жил Александр Сергеевич, взорвали Успенский собор, построенный в XVI веке, частично уничтожили могилу Пушкина. А уже на следующий день, 13 июля, начались работы по восстановлению Михайловского заповедника.
<…>
Из Акта о чудовищных злодеяниях немецко-фашистских захватчиков в Пушкинском заповеднике — Пушкинские горы, село Михайловское и село Тригорское Калининской области
<…>
[…] Осмотр, произведенный на месте, показал, что немецко-фашистские захватчики в течение всего периода оккупации Пушкинского заповедника методически и преднамеренно разрушали эти ценнейшие памятники и реликвии русской культуры, нагло издевались над памятью гениального русского поэта и уничтожили всё, что в течение многих лет заботливо создавалось трудом русских людей.
Гитлеровские вандалы приготовили всё, чтобы взорвать могилу А. С. Пушкина и мраморный обелиск на ней: они заложили на могилу десять противотанковых мин и, чтобы замаскировать следы своего гнусного намерения, обшили мраморный обелиск досками […].
Главное сооружение Святогорского монастыря — Успенский собор взорван немцами перед отступлением из Пушкинских гор. Колокольня рухнула, осколки большого колокола валяются в обломках кирпича на склонах горы, глава соборного купола с крестом сорвана, а сам купол пробит снарядом с западной стороны, крыши приделов обрушены, двери и рамы окон вырваны. Внутренность собора представляет собой результат погрома и дикого бесчинства немецких изуверов: иконостас разбит, иконы вырваны, разбросаны на полу, разбиты, а частью похищены вместе со всей наиболее ценной церковной утварью […].
Проповедники защиты религии — гитлеровские разбойники на деле жестоко глумятся над чувствами верующих: они расстреляли, как и ряд других икон, образ Апостола Петра, находящийся на дверях паперти, который пробит несколькими пулями из ручного оружия с близкого расстояния… Лестницы, ведущие к главному собору и могиле А. С. Пушкина, находятся в полуразрушенном состоянии, были заминированы. Монастырская стена с северной стороны на протяжении 20 метров разрушена взрывом фугаса, заложенного немцами под дорогу, проходящую вдоль стены… Имение А. С. Пушкина в селе Михайловском полностью разграблено и сожжено. Территория усадьбы превращена немецко-фашистскими варварами в военный объект — опорный пункт обороны. Она изрыта траншеями и ходами сообщения, в парке и у спуска к реке сооружены глубокие и сильно укреплённые блиндажи, убежища и огневые точки […].
Дом-музей А. С. Пушкина дотла сожжен немцами перед отступлением. Все находившиеся в нём экспонаты, вещи, картины, портреты и другие ценные реликвии, как показывают местные жители, гитлеровские грабители ещё в 1943 году увезли в Германию. Другой музейный дом также разграблен и сожжен. Домик няни поэта Арины Родионовны разобран до основания и использован на постройку немецких блиндажей. Каменный домик — бывший ледник, расположенный рядом с домом Пушкина, превращён в наблюдательный пункт и дот с амбразурами в сторону озера Кучане… В еловой аллее несколько наиболее крупных елей, расположенных при входе в усадьбу, свалены. Липовая аллея находится в крайне запущенном состоянии. Пруды заросли и покрылись тиной, мостики через них полуразрушены. Большое количество деревьев михайловского соснового бора, который ранее тщательно охранялся, варварски вырублено и повалено, бор засорен и изрыт котлованами для землянок и укрытий машин.
Гитлеровцы надругались над портретом А. С. Пушкина, установленным при въезде в еловую аллею: они сорвали зелень, укрывавшую его, сломали арку, сам портрет порван в нескольких местах.
Памятные пушкинские места в Тригорском также подверглись варварскому произволу немецко-фашистских захватчиков […]. На месте «Скамьи Онегина» под густыми ветвями липы и дуба гитлеровцы соорудили огневую точку, вся площадка ее усеяна стреляными гильзами. Так по-своему оценили немецкие военные спецы одно из красивейших пушкинских мест.
Под корнями знаменитого дуба, воспетого Пушкиным, они хотели укрыться от возмездия, соорудив здесь земляное убежище и повредив тем самым корни дуба. Многие многовековые деревья Тригорского парка спилены немцами и использованы на строительстве блиндажей и убежищ […]. Таким образом, в своём варварском стремлении поработить русский народ и уничтожить всё, что связано с его историческим прошлым, с его культурой, гитлеровские вандалы совершили еще одно гнусное злодеяние. Потеряв надежду достичь своей цели военным путем и отступая под натиском Красной Армии, они, в порыве бессильной злобы ко всему русскому, становятся еще более озверелыми и циничными и тем самым еще больше разоблачают себя как самых отъявленных громил военно-бандитской шайки.
Варварское разрушение Государственного Пушкинского заповедника и наглое надругательство над светлой памятью гениального сына русского народа — великого поэта Александра Сергеевича Пушкина покроет немецких грабителей и мракобесов несмываемым позором и повлечет за собой справедливое и полное возмездие.
Одними из многочисленных и непосредственных виновников этих чудовищных злодеяний являются:
1. Организатор разбойничьей деятельности немецких войск в оккупированных районах нашей страны немецкий министр Альфред Розенберг.
2. Командир 218 немецкой пехотной дивизии генерал-лейтенант Ланге, организовавший разрушение пушкинских памятников при отступлении немецких войск.
«На месте скамьи Онегина... гитлеровцы соорудили огневую точку...» : немецкие оккупанты целенаправленно разрушали все, что связано с русским искусством / предисл. Андрея Сорокина. – Текст : непосредственный // Родина. – 2021. – № 10. – С. 122–126 : ил.
12 июля 1944 г. Пушкинские Горы были полностью освобождены от захватчиков. При отступлении фашисты сожгли дом, где жил Александр Сергеевич, взорвали Успенский собор, построенный в XVI веке, частично уничтожили могилу Пушкина. А уже на следующий день, 13 июля, начались работы по восстановлению Михайловского заповедника.
<…>
Из Акта о чудовищных злодеяниях немецко-фашистских захватчиков в Пушкинском заповеднике — Пушкинские горы, село Михайловское и село Тригорское Калининской области
<…>
[…] Осмотр, произведенный на месте, показал, что немецко-фашистские захватчики в течение всего периода оккупации Пушкинского заповедника методически и преднамеренно разрушали эти ценнейшие памятники и реликвии русской культуры, нагло издевались над памятью гениального русского поэта и уничтожили всё, что в течение многих лет заботливо создавалось трудом русских людей.
Гитлеровские вандалы приготовили всё, чтобы взорвать могилу А. С. Пушкина и мраморный обелиск на ней: они заложили на могилу десять противотанковых мин и, чтобы замаскировать следы своего гнусного намерения, обшили мраморный обелиск досками […].
Главное сооружение Святогорского монастыря — Успенский собор взорван немцами перед отступлением из Пушкинских гор. Колокольня рухнула, осколки большого колокола валяются в обломках кирпича на склонах горы, глава соборного купола с крестом сорвана, а сам купол пробит снарядом с западной стороны, крыши приделов обрушены, двери и рамы окон вырваны. Внутренность собора представляет собой результат погрома и дикого бесчинства немецких изуверов: иконостас разбит, иконы вырваны, разбросаны на полу, разбиты, а частью похищены вместе со всей наиболее ценной церковной утварью […].
Проповедники защиты религии — гитлеровские разбойники на деле жестоко глумятся над чувствами верующих: они расстреляли, как и ряд других икон, образ Апостола Петра, находящийся на дверях паперти, который пробит несколькими пулями из ручного оружия с близкого расстояния… Лестницы, ведущие к главному собору и могиле А. С. Пушкина, находятся в полуразрушенном состоянии, были заминированы. Монастырская стена с северной стороны на протяжении 20 метров разрушена взрывом фугаса, заложенного немцами под дорогу, проходящую вдоль стены… Имение А. С. Пушкина в селе Михайловском полностью разграблено и сожжено. Территория усадьбы превращена немецко-фашистскими варварами в военный объект — опорный пункт обороны. Она изрыта траншеями и ходами сообщения, в парке и у спуска к реке сооружены глубокие и сильно укреплённые блиндажи, убежища и огневые точки […].
Дом-музей А. С. Пушкина дотла сожжен немцами перед отступлением. Все находившиеся в нём экспонаты, вещи, картины, портреты и другие ценные реликвии, как показывают местные жители, гитлеровские грабители ещё в 1943 году увезли в Германию. Другой музейный дом также разграблен и сожжен. Домик няни поэта Арины Родионовны разобран до основания и использован на постройку немецких блиндажей. Каменный домик — бывший ледник, расположенный рядом с домом Пушкина, превращён в наблюдательный пункт и дот с амбразурами в сторону озера Кучане… В еловой аллее несколько наиболее крупных елей, расположенных при входе в усадьбу, свалены. Липовая аллея находится в крайне запущенном состоянии. Пруды заросли и покрылись тиной, мостики через них полуразрушены. Большое количество деревьев михайловского соснового бора, который ранее тщательно охранялся, варварски вырублено и повалено, бор засорен и изрыт котлованами для землянок и укрытий машин.
Гитлеровцы надругались над портретом А. С. Пушкина, установленным при въезде в еловую аллею: они сорвали зелень, укрывавшую его, сломали арку, сам портрет порван в нескольких местах.
Памятные пушкинские места в Тригорском также подверглись варварскому произволу немецко-фашистских захватчиков […]. На месте «Скамьи Онегина» под густыми ветвями липы и дуба гитлеровцы соорудили огневую точку, вся площадка ее усеяна стреляными гильзами. Так по-своему оценили немецкие военные спецы одно из красивейших пушкинских мест.
Под корнями знаменитого дуба, воспетого Пушкиным, они хотели укрыться от возмездия, соорудив здесь земляное убежище и повредив тем самым корни дуба. Многие многовековые деревья Тригорского парка спилены немцами и использованы на строительстве блиндажей и убежищ […]. Таким образом, в своём варварском стремлении поработить русский народ и уничтожить всё, что связано с его историческим прошлым, с его культурой, гитлеровские вандалы совершили еще одно гнусное злодеяние. Потеряв надежду достичь своей цели военным путем и отступая под натиском Красной Армии, они, в порыве бессильной злобы ко всему русскому, становятся еще более озверелыми и циничными и тем самым еще больше разоблачают себя как самых отъявленных громил военно-бандитской шайки.
Варварское разрушение Государственного Пушкинского заповедника и наглое надругательство над светлой памятью гениального сына русского народа — великого поэта Александра Сергеевича Пушкина покроет немецких грабителей и мракобесов несмываемым позором и повлечет за собой справедливое и полное возмездие.
Одними из многочисленных и непосредственных виновников этих чудовищных злодеяний являются:
1. Организатор разбойничьей деятельности немецких войск в оккупированных районах нашей страны немецкий министр Альфред Розенберг.
2. Командир 218 немецкой пехотной дивизии генерал-лейтенант Ланге, организовавший разрушение пушкинских памятников при отступлении немецких войск.
«На месте скамьи Онегина... гитлеровцы соорудили огневую точку...» : немецкие оккупанты целенаправленно разрушали все, что связано с русским искусством / предисл. Андрея Сорокина. – Текст : непосредственный // Родина. – 2021. – № 10. – С. 122–126 : ил.
Их спасали. Перекидывали. Из хутора в другой. Из дома в дом, пока немцы, подталкиваемые поражениями, не стали чистить тылы. Вы знаете, что происходит, когда прозрачный перелесок простреливается насквозь? Когда нужно сидеть в болоте по горло? Когда жизнь мгновенно уходит в смерть?
В июле пришли свои. Ты откуда, пацан? Из Минска? Давай с нами! Ему (Борису Сребнику, сост.) — скоро 10, и он — на танке, под звездой, на скорости, сгруженный с брони уже перед самым Минском, — не сунься в бой!
Вот и всё. Июль. Год 1944. Знаменитый, многотысячный партизанский парад в Минске. Он — с ними, он нашел свой отряд. И прошел вместе с ним.
Двоюродная сестра Оля, которая ушла из гетто к партизанам, найдет его в детдоме. И будет рядом всю жизнь.
Миркин, Я. Побег из гетто : притча о девяти мальчиках и девочке, трое суток выходивших из ада / Яков Миркин. – Текст : непосредственный // Родина. – 2020. – № 4. – С. 38–41 : ил. – Библиогр. в примеч.: с. 41.
В июле пришли свои. Ты откуда, пацан? Из Минска? Давай с нами! Ему (Борису Сребнику, сост.) — скоро 10, и он — на танке, под звездой, на скорости, сгруженный с брони уже перед самым Минском, — не сунься в бой!
Вот и всё. Июль. Год 1944. Знаменитый, многотысячный партизанский парад в Минске. Он — с ними, он нашел свой отряд. И прошел вместе с ним.
Двоюродная сестра Оля, которая ушла из гетто к партизанам, найдет его в детдоме. И будет рядом всю жизнь.
Миркин, Я. Побег из гетто : притча о девяти мальчиках и девочке, трое суток выходивших из ада / Яков Миркин. – Текст : непосредственный // Родина. – 2020. – № 4. – С. 38–41 : ил. – Библиогр. в примеч.: с. 41.
В январе 1944 года в УКР «Смерш» Западного фронта начали подготовку опергруппы «Запорожцы» из четырёх человек. Разработку операции продолжили контрразведчики 3-го Белорусского фронта. Санкцию на переброску группы руководство ГУКР «Смерш» дало 1 июня 1944 года. Её задачи во вражеском тылу заключались в подборе агентуры для внедрения в немецкие спецслужбы, административные и карательные органы. Планировались захват сотрудника органов разведки или контрразведки противника и другие мероприятия. Командиром группы назначили старшего уполномоченного капитана Н. Н. Селюка (Тур), его заместителем — капитана Н. Ф. Рыбалко, радистом — сержанта В. А. Панова, шифровальщиком — старшего лейтенанта А. Ф. Махлая. У командира и его заместителя был опыт контрразведывательной работы.
<…>
Изучив документы, военные контрразведчики выбрали для дислокации группы партизанское соединение под командованием Героя Советского Союза С. В. Гришина, численность которого на 1 мая 1944 года составляла 1530 бойцов, полностью обеспеченных оружием и боеприпасами. Соединение действовало в районе Толочин — Борисов — Березено.
<…>
После бесед с партизанами, каждый из которых обладал важной информацией, оперативники быстро сориентировались и определили жителей близлежащих деревень, с которыми нужно было встретиться. Первой из них стала учительница из деревни Пасерова Круглянского района Татьяна. Интерес к ней возник из-за контактов со штатным агентом Круглянского С Д (гитлеровской службы безопасности) Голубевым.
От Татьяны контрразведчики узнали о порядках, установленных фашистскими властями, и людях, готовых содействовать партизанам в сборе информации о противнике. В их числе был и Голубев, вставший на путь предательства сразу после оккупации немцами района. Он переживал душевные муки, чувство вины перед земляками, не раз рассказывал об этом Татьяне, хотел уйти к партизанам, но мешал страх перед расплатой за пособничество врагу. У Голубева были обширные связи с сотрудниками немецких спецслужб на территории области, допуск в разные организации в Толочине, Орше, Шклове, Могилёве.
Татьяна пригласила к себе Голубева на следующий день. Склонить его к сотрудничеству «Запорожцам» не составило труда. Душевная боль, вызванная бесчинствами оккупантов и ролью их пособника, заставили его стать информатором партизан. Сведения о противнике, которыми располагал Голубев, в том числе о работе разведывательных и контрразведывательных пунктов, местных администраций, а также списки немецких агентов, пособников врага, лиц, причастных к расстрелам советских граждан, «Запорожцы» в тот же день по радио передали в Центр. Голубева убедили остаться на службе у немцев и искупить свою вину перед Родиной передачей советским спецслужбам через связных подробной информации о деятельности и планах противника.
Татьяна же познакомила «Запорожцев» с директором одной из местных школ Куликовым, в доме которого часто гостил подросток Сергей. Он был агентом Оршанского С Д и курьером немцев в Оршанской городской управе. Сергея оперативникам не пришлось уговаривать. Паренёк давно думал о том, как сбежать к партизанам, даже собрал информацию, чтобы прийти к ним не с пустыми руками. Сведения оказались важными. Военные контрразведчики передали в Центр: «С. по своим личным качествам развит и сообразительный не по его возрасту. По г. Орше ему был известен весь предательский элемент и до 18 человек агентуры Оршанского СД». Летом 1944 года подростка передали для дальнейшей работы связным в Оршанский райотдел НКГБ.
<…>
Группа собрала важные данные об оборонительных мероприятиях противника в районе Орши. Готовясь к отступлению, немцы заминировали ряд коммуникаций, здания и сооружения в Орше, Шклове и других городах. «Запорожцам» совместно с партизанами, которые вели наблюдение за противником и использовали данные партизанской агентуры, удалось определить все заминированные объекты и передать сведения через УКР «Смерш» 3-го Белорусского фронта в Разведуправление Красной армии.
За линией фронта контрразведчики столкнулись не только с солдатами вермахта, но и с разбросанными по некоторым областям французскими легионерами, которые наравне с немцами проводили карательные операции на оккупированной территории Белоруссии. Некоторые из французов, попав в советский плен, рассказали об участии в войне на стороне фашистской Германии, поэтому войсковые чекисты обладали информацией о французских карателях.
Соединение Гришина хотело избавить жителей белорусских деревень от легионеров и собирало о них информацию. Деморализованные французы пьянствовали, ослабив бдительность. Пленные из них рассказали, что прибыли в город Белыничи Могилёвской области в марте 1943 года. Их легион насчитывал около 600 человек и участвовал в борьбе с советскими партизанами. В начале 1944 года легионеры находились на отдыхе во Франции под Версалем. Там в марте, в основном из уголовников, был сформирован 638-й полк, пополненный мобилизованными парижскими рабочими. Его направили в район Орши и подчинили 286-й немецкой охранной дивизии.
Для карательных действий и охраны коммуникаций полк разместили гарнизонами численностью от 50 до 200 солдат в деревнях Прудники, Шепелевичи, Павловичи, Соколовичи, Видрица, Волосово, Осово, Заборье, Круча и ряде других населённых пунктов Толочинского, Шкловского и Бельничевского районов. Французам придали «восточную» роту численностью до 90 человек, состоявшую, в основном, из пленных красноармейцев.
Карательные акции французов в белорусских деревнях были жестокими, сопровождались массовыми расстрелами мирных жителей, насилием, грабежами. После варварских расправ с населением в колодцах находили истерзанных младенцев. В начале июня 1944 года французские солдаты сожгли деревни Вольница, Сикерка и м. Шепелевичи.
Один из пленённых партизанами легионеров, который оказался сыном русского эмигранта и хорошо говорил по-русски, на допросе в УКР «Смерш»
3-го Белорусского фронта показал: «Я лично видел, как в деревне Хильщи Толочинского района ефрейтор 638-го полка француз по имени Жан (фамилии не знаю), захваченный со мной в плен в начале июня с.г., изнасиловал двух девушек. Кроме этого, было много других случаев, когда солдаты 638-го полка насиловали женщин, грабили местное население, отбирали от них последние вещи и ценности. Командование полка, зная об этих злодеяниях своих солдат, никаких мер в отношении их не принимало».
Ближе всего к месту дислокации соединения Гришина располагался французский гарнизон в деревне Круча Славенского района Витебской области. «Запорожцы» собрали группу партизан, провели разведку и напали на него. Почти все из застигнутых врасплох 170 французских карателей были уничтожены. Трофеями партизан стали 12 пулемётов, 2 миномёта, противотанковая пушка, много автоматического оружия. Они также захватили отобранные легионерами у местных крестьян 60 коров, 45 лошадей, другое имущество и переправили его на территорию, освобождённую Красной армией.
«Запорожцы» передали в Центр собранные при помощи партизан данные об остальных гарнизонах карателей. Большинство из них впоследствии уничтожили советские войска.
«Запорожцы» старались использовать любую возможность для помощи наступавшим частям Красной армии. После того как агентура сообщила, что немцы подтянули в 5-й Мощеницкий посёлок большой обоз и 25 солдат, чекисты с партизанами 28 июня 1944 года окружили и уничтожили имущество противника и его охрану. Взятого в плен фельдфебеля переправили в УКР «Смерш» 3-го Белорусского фронта.
29 июня Гришин выделил опергруппе 29 автоматчиков для уничтожения вражеских колонн, отступавших под огнём Красной армии в район Бобруйска. Около часа ночи они в районе деревень Сикерка и Вольница Белиничевского района обнаружили большую колонну гружёных автомобилей немцев, замаскированную в кустарнике. Внезапно наткнулись на часового, завязалась перестрелка. В тот момент по соседней дороге двигалась ещё одна немецкая колонна. Следовавшие в ней солдаты противника, услышав звуки выстрелов, открыли хаотичный огонь по кустарнику, в котором укрывались гружёные немецкие автомобили. В них начали рваться снаряды. Взрывы заметила войсковая разведка частей Красной армии, и поднятые в воздух советские самолёты разбили две колонны врага. А «Запорожцы» с группой партизан, не потеряв ни одного бойца, вернулись на базу.
В конце июня 1944 года партизаны под командованием Гришина влились в наступавшие части 5-й армии 3-го Белорусского фронта.
Кузяева, С. А. Операция «Багратион»: военные контрразведчики за линией фронта / С. А. Кузяева. – Текст : непосредственный // Военно-исторический журнал. – 2015. – № 11. – С. 37–40 : фот. – Библиогр. в примеч.: с. 40.
<…>
Изучив документы, военные контрразведчики выбрали для дислокации группы партизанское соединение под командованием Героя Советского Союза С. В. Гришина, численность которого на 1 мая 1944 года составляла 1530 бойцов, полностью обеспеченных оружием и боеприпасами. Соединение действовало в районе Толочин — Борисов — Березено.
<…>
После бесед с партизанами, каждый из которых обладал важной информацией, оперативники быстро сориентировались и определили жителей близлежащих деревень, с которыми нужно было встретиться. Первой из них стала учительница из деревни Пасерова Круглянского района Татьяна. Интерес к ней возник из-за контактов со штатным агентом Круглянского С Д (гитлеровской службы безопасности) Голубевым.
От Татьяны контрразведчики узнали о порядках, установленных фашистскими властями, и людях, готовых содействовать партизанам в сборе информации о противнике. В их числе был и Голубев, вставший на путь предательства сразу после оккупации немцами района. Он переживал душевные муки, чувство вины перед земляками, не раз рассказывал об этом Татьяне, хотел уйти к партизанам, но мешал страх перед расплатой за пособничество врагу. У Голубева были обширные связи с сотрудниками немецких спецслужб на территории области, допуск в разные организации в Толочине, Орше, Шклове, Могилёве.
Татьяна пригласила к себе Голубева на следующий день. Склонить его к сотрудничеству «Запорожцам» не составило труда. Душевная боль, вызванная бесчинствами оккупантов и ролью их пособника, заставили его стать информатором партизан. Сведения о противнике, которыми располагал Голубев, в том числе о работе разведывательных и контрразведывательных пунктов, местных администраций, а также списки немецких агентов, пособников врага, лиц, причастных к расстрелам советских граждан, «Запорожцы» в тот же день по радио передали в Центр. Голубева убедили остаться на службе у немцев и искупить свою вину перед Родиной передачей советским спецслужбам через связных подробной информации о деятельности и планах противника.
Татьяна же познакомила «Запорожцев» с директором одной из местных школ Куликовым, в доме которого часто гостил подросток Сергей. Он был агентом Оршанского С Д и курьером немцев в Оршанской городской управе. Сергея оперативникам не пришлось уговаривать. Паренёк давно думал о том, как сбежать к партизанам, даже собрал информацию, чтобы прийти к ним не с пустыми руками. Сведения оказались важными. Военные контрразведчики передали в Центр: «С. по своим личным качествам развит и сообразительный не по его возрасту. По г. Орше ему был известен весь предательский элемент и до 18 человек агентуры Оршанского СД». Летом 1944 года подростка передали для дальнейшей работы связным в Оршанский райотдел НКГБ.
<…>
Группа собрала важные данные об оборонительных мероприятиях противника в районе Орши. Готовясь к отступлению, немцы заминировали ряд коммуникаций, здания и сооружения в Орше, Шклове и других городах. «Запорожцам» совместно с партизанами, которые вели наблюдение за противником и использовали данные партизанской агентуры, удалось определить все заминированные объекты и передать сведения через УКР «Смерш» 3-го Белорусского фронта в Разведуправление Красной армии.
За линией фронта контрразведчики столкнулись не только с солдатами вермахта, но и с разбросанными по некоторым областям французскими легионерами, которые наравне с немцами проводили карательные операции на оккупированной территории Белоруссии. Некоторые из французов, попав в советский плен, рассказали об участии в войне на стороне фашистской Германии, поэтому войсковые чекисты обладали информацией о французских карателях.
Соединение Гришина хотело избавить жителей белорусских деревень от легионеров и собирало о них информацию. Деморализованные французы пьянствовали, ослабив бдительность. Пленные из них рассказали, что прибыли в город Белыничи Могилёвской области в марте 1943 года. Их легион насчитывал около 600 человек и участвовал в борьбе с советскими партизанами. В начале 1944 года легионеры находились на отдыхе во Франции под Версалем. Там в марте, в основном из уголовников, был сформирован 638-й полк, пополненный мобилизованными парижскими рабочими. Его направили в район Орши и подчинили 286-й немецкой охранной дивизии.
Для карательных действий и охраны коммуникаций полк разместили гарнизонами численностью от 50 до 200 солдат в деревнях Прудники, Шепелевичи, Павловичи, Соколовичи, Видрица, Волосово, Осово, Заборье, Круча и ряде других населённых пунктов Толочинского, Шкловского и Бельничевского районов. Французам придали «восточную» роту численностью до 90 человек, состоявшую, в основном, из пленных красноармейцев.
Карательные акции французов в белорусских деревнях были жестокими, сопровождались массовыми расстрелами мирных жителей, насилием, грабежами. После варварских расправ с населением в колодцах находили истерзанных младенцев. В начале июня 1944 года французские солдаты сожгли деревни Вольница, Сикерка и м. Шепелевичи.
Один из пленённых партизанами легионеров, который оказался сыном русского эмигранта и хорошо говорил по-русски, на допросе в УКР «Смерш»
3-го Белорусского фронта показал: «Я лично видел, как в деревне Хильщи Толочинского района ефрейтор 638-го полка француз по имени Жан (фамилии не знаю), захваченный со мной в плен в начале июня с.г., изнасиловал двух девушек. Кроме этого, было много других случаев, когда солдаты 638-го полка насиловали женщин, грабили местное население, отбирали от них последние вещи и ценности. Командование полка, зная об этих злодеяниях своих солдат, никаких мер в отношении их не принимало».
Ближе всего к месту дислокации соединения Гришина располагался французский гарнизон в деревне Круча Славенского района Витебской области. «Запорожцы» собрали группу партизан, провели разведку и напали на него. Почти все из застигнутых врасплох 170 французских карателей были уничтожены. Трофеями партизан стали 12 пулемётов, 2 миномёта, противотанковая пушка, много автоматического оружия. Они также захватили отобранные легионерами у местных крестьян 60 коров, 45 лошадей, другое имущество и переправили его на территорию, освобождённую Красной армией.
«Запорожцы» передали в Центр собранные при помощи партизан данные об остальных гарнизонах карателей. Большинство из них впоследствии уничтожили советские войска.
«Запорожцы» старались использовать любую возможность для помощи наступавшим частям Красной армии. После того как агентура сообщила, что немцы подтянули в 5-й Мощеницкий посёлок большой обоз и 25 солдат, чекисты с партизанами 28 июня 1944 года окружили и уничтожили имущество противника и его охрану. Взятого в плен фельдфебеля переправили в УКР «Смерш» 3-го Белорусского фронта.
29 июня Гришин выделил опергруппе 29 автоматчиков для уничтожения вражеских колонн, отступавших под огнём Красной армии в район Бобруйска. Около часа ночи они в районе деревень Сикерка и Вольница Белиничевского района обнаружили большую колонну гружёных автомобилей немцев, замаскированную в кустарнике. Внезапно наткнулись на часового, завязалась перестрелка. В тот момент по соседней дороге двигалась ещё одна немецкая колонна. Следовавшие в ней солдаты противника, услышав звуки выстрелов, открыли хаотичный огонь по кустарнику, в котором укрывались гружёные немецкие автомобили. В них начали рваться снаряды. Взрывы заметила войсковая разведка частей Красной армии, и поднятые в воздух советские самолёты разбили две колонны врага. А «Запорожцы» с группой партизан, не потеряв ни одного бойца, вернулись на базу.
В конце июня 1944 года партизаны под командованием Гришина влились в наступавшие части 5-й армии 3-го Белорусского фронта.
Кузяева, С. А. Операция «Багратион»: военные контрразведчики за линией фронта / С. А. Кузяева. – Текст : непосредственный // Военно-исторический журнал. – 2015. – № 11. – С. 37–40 : фот. – Библиогр. в примеч.: с. 40.
Города безлюдны. Немцы в огромной степени истребили население городов, а остатки успели угнать.
В Витебске сохранилось 800 человек, до войны было 211 тысяч человек, в Жлобине населения нет совсем, в Бобруйске почти все население угнано.
Состояние освобожденных городов.
Витебск
Разрушены все промышленные предприятия — станкостроительный завод, фабрика «Знамя индустриализации», очковая фабрика, деревообрабатывающие предприятия, фанерный завод. Большая часть каменных жилых зданий также разрушена. Водопровод и хозяйство трамвая взорваны. Разрушен железнодорожный узел. Взорваны здания вокзала, депо, товарного двора. Из 140 километров путевого хозяйства станции осталось 30 километров перебитых рельс. Железнодорожный мост через Двину взорван. Сохранился бетонный мост на шоссейной дороге Смоленск — Орша. Речной флот затоплен.
Город без воды, без хлеба, разграблен полностью. Из Витебска немцы вытащили буквально все.
Уцелевшие здания заминированы, но немцы не успели их взорвать. Только из-под здания ветеринарного института извлечено 7 тонн тола.
Бобруйск
Повсюду картина огромного опустошения. С момента прорыва нашими частями оборонительных рубежей противника на Березине немцы приступили в Бобруйске в широких размерах к взрыву предприятий, домов, складов. Значительное большинство каменных домов превращено в груду развалин. Разрушено большинство промышленных предприятий, здания театра, электростанции, вокзала, библиотеки.
Жлобин
Уничтожен полностью. Сохранились три коробки каменных и небольшое количество деревянных зданий. Населения в городе нет.
Могилев
Могилев в центральной своей части разрушен наполовину. Взорваны цеха авиационного завода, авторемонтный завод, фабрика шелкового волокна, труболитейный завод, электростанция и много других промышленных предприятий. Мосты через Днепр — железнодорожный и деревянный — взорваны.
<…>
В Витебской области, где большинство населенных пунктов и городов выжжено, а население доведено до крайнего разорения и истощения, Красную армию встречали с радостью, и жители немедленно принимались за восстановление своего разрушенного хозяйства, а многие лично на плотах и лодках помогали бойцам переправляться через водные преграды.
Радость населения особенно ярко бросалась в глаза, когда наши части вошли в глубь Витебской области — в Лепельский, Ветринский, Ушачинский и другие районы, где во время оккупации было широко развито партизанское движение. Партизаны, их матери, жены, дети поправляли дороги, предупреждая бойцов о том, где противником заложены мины, помогали вылавливать в лесах немцев и их шпионов.
Иную картину Красная армия встретила в освобожденных районах Западной Белоруссии.
За время оккупации здесь гитлеровцы восстановили частную собственность на землю. Вместе с немецкими частями возвращались польские помещики. Сеялась национальная рознь между белорусами, поляками и литовцами. Русское и особенно еврейское население, как правило, подвергалось массовым репрессиям и уничтожению. Немцы также проводили политику заигрывания с населением, особенно с поляками и литовцами (сулили им автономное самоуправление, рассказывали небылицы о большевиках и т. д.). Это в значительной степени отразилось и на настроениях белорусов.
Сорокин, А. «Повсюду картина огромного опустошения...» : что увидели воины Красной армии на освобожденной белорусской земле / Андрей Сорокин. – Текст : непосредственный // Родина. – 2019. – № 6. – С. 122–129 : ил. – Библиогр. в примеч.: с. 129.
В Витебске сохранилось 800 человек, до войны было 211 тысяч человек, в Жлобине населения нет совсем, в Бобруйске почти все население угнано.
Состояние освобожденных городов.
Витебск
Разрушены все промышленные предприятия — станкостроительный завод, фабрика «Знамя индустриализации», очковая фабрика, деревообрабатывающие предприятия, фанерный завод. Большая часть каменных жилых зданий также разрушена. Водопровод и хозяйство трамвая взорваны. Разрушен железнодорожный узел. Взорваны здания вокзала, депо, товарного двора. Из 140 километров путевого хозяйства станции осталось 30 километров перебитых рельс. Железнодорожный мост через Двину взорван. Сохранился бетонный мост на шоссейной дороге Смоленск — Орша. Речной флот затоплен.
Город без воды, без хлеба, разграблен полностью. Из Витебска немцы вытащили буквально все.
Уцелевшие здания заминированы, но немцы не успели их взорвать. Только из-под здания ветеринарного института извлечено 7 тонн тола.
Бобруйск
Повсюду картина огромного опустошения. С момента прорыва нашими частями оборонительных рубежей противника на Березине немцы приступили в Бобруйске в широких размерах к взрыву предприятий, домов, складов. Значительное большинство каменных домов превращено в груду развалин. Разрушено большинство промышленных предприятий, здания театра, электростанции, вокзала, библиотеки.
Жлобин
Уничтожен полностью. Сохранились три коробки каменных и небольшое количество деревянных зданий. Населения в городе нет.
Могилев
Могилев в центральной своей части разрушен наполовину. Взорваны цеха авиационного завода, авторемонтный завод, фабрика шелкового волокна, труболитейный завод, электростанция и много других промышленных предприятий. Мосты через Днепр — железнодорожный и деревянный — взорваны.
<…>
В Витебской области, где большинство населенных пунктов и городов выжжено, а население доведено до крайнего разорения и истощения, Красную армию встречали с радостью, и жители немедленно принимались за восстановление своего разрушенного хозяйства, а многие лично на плотах и лодках помогали бойцам переправляться через водные преграды.
Радость населения особенно ярко бросалась в глаза, когда наши части вошли в глубь Витебской области — в Лепельский, Ветринский, Ушачинский и другие районы, где во время оккупации было широко развито партизанское движение. Партизаны, их матери, жены, дети поправляли дороги, предупреждая бойцов о том, где противником заложены мины, помогали вылавливать в лесах немцев и их шпионов.
Иную картину Красная армия встретила в освобожденных районах Западной Белоруссии.
За время оккупации здесь гитлеровцы восстановили частную собственность на землю. Вместе с немецкими частями возвращались польские помещики. Сеялась национальная рознь между белорусами, поляками и литовцами. Русское и особенно еврейское население, как правило, подвергалось массовым репрессиям и уничтожению. Немцы также проводили политику заигрывания с населением, особенно с поляками и литовцами (сулили им автономное самоуправление, рассказывали небылицы о большевиках и т. д.). Это в значительной степени отразилось и на настроениях белорусов.
Сорокин, А. «Повсюду картина огромного опустошения...» : что увидели воины Красной армии на освобожденной белорусской земле / Андрей Сорокин. – Текст : непосредственный // Родина. – 2019. – № 6. – С. 122–129 : ил. – Библиогр. в примеч.: с. 129.
Эльвира Филипович, школьница
8 марта 1945. Сегодня международный женский день. Мама пришла с работы поздно. У них ударный труд сегодня в честь 8 Марта. Мама сегодня вся серая от усталости. Бабушка спросила: «Что с тобой, Манюся, на тебе лица нет». Тогда мама рассказала ужасную вещь. В карьере, где работала их изыскательская партия, обнаружили трупы женщин, детей, стариков. Они стояли, а не лежали. Следов от пуль нет. Неужели живыми?! Евреи это были. […]
«Пролетарка, выдвигай свой актив!» : международный женский день в личных дневниках советских людей / сост. Миша Мельниченко ; авт. предисл. Яков Миркин. – Текст : непосредственный // Родина. – 2020. – № 3. – С. 18–26 : ил.
8 марта 1945. Сегодня международный женский день. Мама пришла с работы поздно. У них ударный труд сегодня в честь 8 Марта. Мама сегодня вся серая от усталости. Бабушка спросила: «Что с тобой, Манюся, на тебе лица нет». Тогда мама рассказала ужасную вещь. В карьере, где работала их изыскательская партия, обнаружили трупы женщин, детей, стариков. Они стояли, а не лежали. Следов от пуль нет. Неужели живыми?! Евреи это были. […]
«Пролетарка, выдвигай свой актив!» : международный женский день в личных дневниках советских людей / сост. Миша Мельниченко ; авт. предисл. Яков Миркин. – Текст : непосредственный // Родина. – 2020. – № 3. – С. 18–26 : ил.
Можно говорить о деятельности как минимум с марта-апреля 1944 года шпионской школы в военном городке Козырево в Минске (сейчас улица Маяковского и Физкультурный заулок. — Прим. авт.). Данные об этой школе сообщил немецкий агент Павел Козлов, разоблачённый партизанами. В отчёте о работе заместителя командира 1-й Минской бригады по разведке за май 1944 года указывалось, что «выявлена школа шпионажа в г. Минске (военный городок Козырево)… Эта школа работала по подготовке шпионов для засылки в тыл СССР. В эту школу набираются люди из вновь попавших военнопленных красноармейцев». В учебном заведении изучали «топографию, типы самолётов, характеристики войск, строевую подготовку и в особенности приветствие старших командиров… Перед отправкой подготавливают место путём фотографирования с самолёта и выбрасывают в те места, куда ранее сбрасывалась агентура в количестве не менее двух человек — командира и ординарца». В мае 1944 года старший помощник начальника разведывательного отдела БШПД капитан Ильюшенко в подготовленной справке определил очередную шпионскую школу в столице Беларуси: «20.05.1944 года Жукович сообщил, что в Минске по Мопровской улице расположена школа подготовки агентов. Окончившие школу остаются в районах, которые будут оставлены немцами. Некоторым агентам умышленно причиняют лёгкое ранение. Все они имеют задание пролезть в учреждения, предприятия, где войти в доверие и потом передавать сведения основному резиденту Пономарёву». Школа располагалась в районе современной улицы Коммунистической, а её особенностью было то, что она готовила агентов для «оседания» в советском тылу после того, как Красная армия освободит захваченные территории.
<…>
Отметим, что в архивных документах можно встретить упоминания о других школах в столице БССР. Например, в сообщении секретаря Могилёвского обкома КП (б) Б Шпака от 10 мая 1944 года сообщалось, что «в г. Минске по ул. Тифлисской (вероятнее Тбилисской, в районе вокзала. — Прим. авт.) в доме № 34 находится школа гестапо, которая готовит шпионов, диверсантов, террористов и разведчиков для засылки в партизанские отряды и населённые пункты, контролируемые партизанами. Набор слушателей в основном происходит через отдел восточных пропусков (по ул. Урицкого), поэтому в неё в большинстве попадают беженцы, лица, предназначенные для увоза в Германию или возвращённые из Германии по болезни или другим причинам… Срок обучения в школе — один месяц». В данном случае, вероятнее всего, речь идёт об одном из отделений абвершколы, которые располагались на улицах Вокзальной, Коммунальной Набережной, Комсомольской и в Беломорском переулке.
<…>
Подводя итог, можно отметить следующее:
— в период оккупации столицы Беларуси в городе в разное время действовали минимум 6 учебных разведывательно-диверсионных заведений немцев: школа на территории концлагеря Тростенец; курсы в Минской тюрьме; школа СД на территории университетского городка Белгосуниверситета; абвершкола по ул. Островского; школы в военном городке Козырево и по ул. Мопровской. Кроме того, принадлежность и деятельность ещё нескольких школ установить пока не удалось. Весной 1944 года в Минск также передислоцировалась разведшкола из Могилёва и расположилась в Красном урочище, а в апреле 1944 года прибыла школа абвера, выехавшая из Борисова. Она располагалась по ул. Шорной и в апреле выпустила 30 агентов;
— учебные заведения готовили разведывательно-диверсионную агентуру для действий против белорусских партизан и подпольщиков (приоритетное направление), для заброски в тыл Советского Союза и Красной армии, а также для оседания на освобождаемых советских территориях. Социальная база для вербовки была достаточно широкой: антисоветски настроенный элемент, уголовники, военнопленные, женщины, дети, евреи, поляки и местные жители;
— по неполным архивным данным, за 1942−1944 гг. учебные заведения в Минске подготовили около 5,5 тыс. агентов. Цифра эта сама по себе огромная. Для сравнения можно указать, что всеми партизанскими соединениями за 1942−1943 гг. были разоблачены, по неполным данным, около тысячи агентов;
— результаты деятельности этой агентуры в стратегическом плане были незначительные. Немцам не удалось организовать беспрерывное получение ценных разведданных, а в архивных документах не выявлено документов, которые указывали бы на удачные диверсии и теракты. Вместе с этим имели место удачные действия отдельных агентов по передаче разведданных, дискредитации партизан, которые, однако, являлись скорее исключением.
Кулинок, С. В. «Каждый может быть шпионом и каждый должен быть шпионом» / С. В. Кулинок. – Текст : электронный // Военно-исторический журнал. – 2020. – № 6. – С. 40–46 : ил. – Библиогр. в примеч.: с. 46. – URL: https://elibrary.ru/download/elibrary_43817883_52178933.pdf (дата обращения: 11.03.2024). – Режим доступа: Научная электронная библиотека eLibrary.ru.
<…>
Отметим, что в архивных документах можно встретить упоминания о других школах в столице БССР. Например, в сообщении секретаря Могилёвского обкома КП (б) Б Шпака от 10 мая 1944 года сообщалось, что «в г. Минске по ул. Тифлисской (вероятнее Тбилисской, в районе вокзала. — Прим. авт.) в доме № 34 находится школа гестапо, которая готовит шпионов, диверсантов, террористов и разведчиков для засылки в партизанские отряды и населённые пункты, контролируемые партизанами. Набор слушателей в основном происходит через отдел восточных пропусков (по ул. Урицкого), поэтому в неё в большинстве попадают беженцы, лица, предназначенные для увоза в Германию или возвращённые из Германии по болезни или другим причинам… Срок обучения в школе — один месяц». В данном случае, вероятнее всего, речь идёт об одном из отделений абвершколы, которые располагались на улицах Вокзальной, Коммунальной Набережной, Комсомольской и в Беломорском переулке.
<…>
Подводя итог, можно отметить следующее:
— в период оккупации столицы Беларуси в городе в разное время действовали минимум 6 учебных разведывательно-диверсионных заведений немцев: школа на территории концлагеря Тростенец; курсы в Минской тюрьме; школа СД на территории университетского городка Белгосуниверситета; абвершкола по ул. Островского; школы в военном городке Козырево и по ул. Мопровской. Кроме того, принадлежность и деятельность ещё нескольких школ установить пока не удалось. Весной 1944 года в Минск также передислоцировалась разведшкола из Могилёва и расположилась в Красном урочище, а в апреле 1944 года прибыла школа абвера, выехавшая из Борисова. Она располагалась по ул. Шорной и в апреле выпустила 30 агентов;
— учебные заведения готовили разведывательно-диверсионную агентуру для действий против белорусских партизан и подпольщиков (приоритетное направление), для заброски в тыл Советского Союза и Красной армии, а также для оседания на освобождаемых советских территориях. Социальная база для вербовки была достаточно широкой: антисоветски настроенный элемент, уголовники, военнопленные, женщины, дети, евреи, поляки и местные жители;
— по неполным архивным данным, за 1942−1944 гг. учебные заведения в Минске подготовили около 5,5 тыс. агентов. Цифра эта сама по себе огромная. Для сравнения можно указать, что всеми партизанскими соединениями за 1942−1943 гг. были разоблачены, по неполным данным, около тысячи агентов;
— результаты деятельности этой агентуры в стратегическом плане были незначительные. Немцам не удалось организовать беспрерывное получение ценных разведданных, а в архивных документах не выявлено документов, которые указывали бы на удачные диверсии и теракты. Вместе с этим имели место удачные действия отдельных агентов по передаче разведданных, дискредитации партизан, которые, однако, являлись скорее исключением.
Кулинок, С. В. «Каждый может быть шпионом и каждый должен быть шпионом» / С. В. Кулинок. – Текст : электронный // Военно-исторический журнал. – 2020. – № 6. – С. 40–46 : ил. – Библиогр. в примеч.: с. 46. – URL: https://elibrary.ru/download/elibrary_43817883_52178933.pdf (дата обращения: 11.03.2024). – Режим доступа: Научная электронная библиотека eLibrary.ru.
Организации националистов в Прибалтике, созданные во время её немецко-фашистской оккупации с ведома, а иногда и с санкции оккупационных властей, никакого сопротивления нацистам не оказывали. Наоборот, служили гитлеровцам, а после войны — западным разведкам, вербовали для них агентуру и участвовали в подрывной деятельности против СССР. В их числе созданный в 1944 году с ведома гитлеровских захватчиков так называемый Эстонский республиканский национальный комитет (ЭРНК).
<…>
Об отношении к Германии и Советскому Союзу «новорождённый» ЭРНК заявил 28 марта 1944 года: «…Будучи уверенными, что нацистская Германия не сможет овладеть Европой и поэтому не станет осуществлять свои угрозы в адрес эстонского народа, мы остаёмся в твёрдой уверенности, что наибольшая опасность исходит из возможности новой большевистской оккупации, при которой эстонский народ быстро погибнет… Поэтому эстонский народ вынужден активно поддерживать борьбу германской армии против большевиков на границах нашей родины. Эстонский народ посылает своих сынов на этот фронт…».
В начале 1944 года немцы затребовали в войска СС, вермахт и полицию 15 тыс. эстонских призывников, а затем по настоянию напуганного советским наступлением «эстонского самоуправления» объявили о «тотальной мобилизации» всех эстонцев от 17 до 60 лет, способных носить оружие.
<…>
7 февраля 1944 года Улуотс (лидер ЭРНК, бывший премьер-министр Эстонии Ю. Улуотс, сост.) выступил с радиообращением, в котором призвал эстонский народ вступать в создававшиеся гитлеровцами коллаборационистские вооружённые формирования «и выступить с оружием в руках против… Красной армии».
<…>
Улуотсу и его подручным удалось настолько запугать население «советской угрозой», что гитлеровцы смогли призвать более 32 тыс. в коллаборационистские вооружённые формирования под германским командованием (по другим данным, 38−43 тыс.). В результате этой мобилизации были сформированы 20-я гренадерская дивизия войск СС, семь эстонских «полков пограничной стражи» и один полк «Омакайтсе» (эст. Omakaitse — «самооборона», эстонская военизированная организация, действовавшая на стороне фашистской Германии). Летом 1944 года при активной агитации ЭРНК к ним добавились ещё 6 полков «Омакайтсе», фактически входивших в состав полиции.
<…>
23 июня 1944 года в связи с успешным наступлением советских войск на прибалтийском направлении Улуотс по предложению германского генерального комиссара Эстонии К. Литцмана и согласованию с эстонскими политиками выступил на совещании интеллигенции в Тартуском университете с новым призывом к эстонскому народу. Совещание приняло декларацию ЭРНК. Его главной целью было объявлено провозглашение независимости Эстонии в случае поражения Германии в войне.
<…>
Эта декларация не могла появиться без ведома оккупантов. По-видимому, гитлеровцы рассчитывали, что декларация ЭРНК подтолкнёт эстонских националистов в ряды вермахта, а также поможет сплотить националистические силы для борьбы против Красной армии и противодействия советской власти после освобождения Эстонии от фашистских оккупантов.
Крысин, М. Ю. «Комитет» и «правительство» эстонских коллаборационистов и шпионов в 1944–1949 гг. / М. Ю. Крысин. – Текст : электронный // Военно-исторический журнал. – 2020. – № 4. – С. 45–54 : ил. – Библиогр. в примеч.:
с. 53–54. – URL: https://elibrary.ru/download/elibrary_42870947_73957955.pdf (дата обращения: 11.03.2024). – Режим доступа: Научная электронная библиотека eLibrary.ru.
<…>
Об отношении к Германии и Советскому Союзу «новорождённый» ЭРНК заявил 28 марта 1944 года: «…Будучи уверенными, что нацистская Германия не сможет овладеть Европой и поэтому не станет осуществлять свои угрозы в адрес эстонского народа, мы остаёмся в твёрдой уверенности, что наибольшая опасность исходит из возможности новой большевистской оккупации, при которой эстонский народ быстро погибнет… Поэтому эстонский народ вынужден активно поддерживать борьбу германской армии против большевиков на границах нашей родины. Эстонский народ посылает своих сынов на этот фронт…».
В начале 1944 года немцы затребовали в войска СС, вермахт и полицию 15 тыс. эстонских призывников, а затем по настоянию напуганного советским наступлением «эстонского самоуправления» объявили о «тотальной мобилизации» всех эстонцев от 17 до 60 лет, способных носить оружие.
<…>
7 февраля 1944 года Улуотс (лидер ЭРНК, бывший премьер-министр Эстонии Ю. Улуотс, сост.) выступил с радиообращением, в котором призвал эстонский народ вступать в создававшиеся гитлеровцами коллаборационистские вооружённые формирования «и выступить с оружием в руках против… Красной армии».
<…>
Улуотсу и его подручным удалось настолько запугать население «советской угрозой», что гитлеровцы смогли призвать более 32 тыс. в коллаборационистские вооружённые формирования под германским командованием (по другим данным, 38−43 тыс.). В результате этой мобилизации были сформированы 20-я гренадерская дивизия войск СС, семь эстонских «полков пограничной стражи» и один полк «Омакайтсе» (эст. Omakaitse — «самооборона», эстонская военизированная организация, действовавшая на стороне фашистской Германии). Летом 1944 года при активной агитации ЭРНК к ним добавились ещё 6 полков «Омакайтсе», фактически входивших в состав полиции.
<…>
23 июня 1944 года в связи с успешным наступлением советских войск на прибалтийском направлении Улуотс по предложению германского генерального комиссара Эстонии К. Литцмана и согласованию с эстонскими политиками выступил на совещании интеллигенции в Тартуском университете с новым призывом к эстонскому народу. Совещание приняло декларацию ЭРНК. Его главной целью было объявлено провозглашение независимости Эстонии в случае поражения Германии в войне.
<…>
Эта декларация не могла появиться без ведома оккупантов. По-видимому, гитлеровцы рассчитывали, что декларация ЭРНК подтолкнёт эстонских националистов в ряды вермахта, а также поможет сплотить националистические силы для борьбы против Красной армии и противодействия советской власти после освобождения Эстонии от фашистских оккупантов.
Крысин, М. Ю. «Комитет» и «правительство» эстонских коллаборационистов и шпионов в 1944–1949 гг. / М. Ю. Крысин. – Текст : электронный // Военно-исторический журнал. – 2020. – № 4. – С. 45–54 : ил. – Библиогр. в примеч.:
с. 53–54. – URL: https://elibrary.ru/download/elibrary_42870947_73957955.pdf (дата обращения: 11.03.2024). – Режим доступа: Научная электронная библиотека eLibrary.ru.
На роль главного координационного центра литовского антисоветского сопротивления в Литве претендовал «Верховный комитет освобождения Литвы» (ВЛИК, лит. Vyriausiasis Lietuvos Islaisvinimo Komitetas, VLIK), образованный в оккупированной немцами Литве 25 ноября 1943 года. Он объединил представителей литовских политических партий, кроме коммунистической.
В феврале-марте 1944 года ВЛИК содействовал гитлеровским оккупационным властям в проведении мобилизации в так называемый Литовский территориальный корпус (ЛТК) под командованием генерала бывшей литовской армии П. Плехавичюса в надежде на то, что ЛТК станет ядром вооружённых сил независимой Литвы для сопротивления Красной армии.
<…>
Летом 1944 года ВЛИК основал свою штаб-квартиру в Берлине при активном содействии члена «Союза борцов за свободу Литвы» (ЛЛКС, лит. Lietuvos Laisve Hs Kovotojų Sajiungą, LLKS) и «зарубежной делегации» ВЛИК в Стокгольме бывшего дипломата В. Сидзикаускаса. Тогда же, летом 1944 года, в Стокгольме была создана «информационная коллегия» ВЛИК под руководством члена ЛЛКС доктора А. Вокетайтиса, отвечавшая за организацию работы в Скандинавских странах.
Важным каналом связи между руководством ВЛИК в Берлине и «информационной коллегией» ВЛИК во главе с Вокетайтисом в Стокгольме в 1944—1945 гг. стал бывший сотрудник литовского посольства в Стокгольме В. Жилинскас, работавший на британскую разведку МИ-6. Он регулярно докладывал представителю МИ-6 в Швеции А. Маккиббину об обстановке в Литве.
Крысин, М. Ю. Провалы иностранных разведок в Литве в 1945–1949 гг. / М. Ю. Крысин. – Текст : электронный // Военно-исторический журнал. – 2020. –
№ 11. – С. 44–51 : ил. – Библиогр. в примеч.: с. 50–51. – URL: https://elibrary.ru/download/elibrary_44386628_39260384.pdf (дата обращения: 11.03.2024). – Режим доступа: Научная электронная библиотека eLibrary.ru.
В феврале-марте 1944 года ВЛИК содействовал гитлеровским оккупационным властям в проведении мобилизации в так называемый Литовский территориальный корпус (ЛТК) под командованием генерала бывшей литовской армии П. Плехавичюса в надежде на то, что ЛТК станет ядром вооружённых сил независимой Литвы для сопротивления Красной армии.
<…>
Летом 1944 года ВЛИК основал свою штаб-квартиру в Берлине при активном содействии члена «Союза борцов за свободу Литвы» (ЛЛКС, лит. Lietuvos Laisve Hs Kovotojų Sajiungą, LLKS) и «зарубежной делегации» ВЛИК в Стокгольме бывшего дипломата В. Сидзикаускаса. Тогда же, летом 1944 года, в Стокгольме была создана «информационная коллегия» ВЛИК под руководством члена ЛЛКС доктора А. Вокетайтиса, отвечавшая за организацию работы в Скандинавских странах.
Важным каналом связи между руководством ВЛИК в Берлине и «информационной коллегией» ВЛИК во главе с Вокетайтисом в Стокгольме в 1944—1945 гг. стал бывший сотрудник литовского посольства в Стокгольме В. Жилинскас, работавший на британскую разведку МИ-6. Он регулярно докладывал представителю МИ-6 в Швеции А. Маккиббину об обстановке в Литве.
Крысин, М. Ю. Провалы иностранных разведок в Литве в 1945–1949 гг. / М. Ю. Крысин. – Текст : электронный // Военно-исторический журнал. – 2020. –
№ 11. – С. 44–51 : ил. – Библиогр. в примеч.: с. 50–51. – URL: https://elibrary.ru/download/elibrary_44386628_39260384.pdf (дата обращения: 11.03.2024). – Режим доступа: Научная электронная библиотека eLibrary.ru.
Осознавая неизбежность оставления Латвии, немецко-фашистские спецслужбы тщательно готовили силы для будущей разведывательной и подрывной работы в республике после её освобождения советскими войсками. Были созданы новые и переориентированы на ведение разведывательно-диверсионной деятельности существовавшие ранее формирования латышских националистов. Их подготовкой занимались специальный диверсионно-террористический орган «Ваффен С С Ягдфербанд» (истребительное соединение войск СС), специальный орган управления «Абвер-заграница» на советско-германском фронте, в 1944 году получивший новое официальное название Frontaufklärungsleitstelle Ost.
<…>
Гитлеровцы планировали подчинить разведывательно-диверсионные группы и организации националистов единому командованию, но из-за стремительного наступления советских войск завершить эту организационную работу не успели.
Наиболее крупным из формирований, созданных гитлеровскими спецслужбами, был «Ягдайнзатц С С „Остланд“», известный также как «Ягдайнзатц С С „Балтикум“». Его оперативный штаб, размещавшийся в исторической области на западе Латвии (регионе) Курземе (до начала XX века Курляндия), в конце войны возглавлял Б. Янкавс. Организованные абвером и «Ягдфербандом» террористические группы летом 1944 года были направлены для разведывательной и диверсионной работы в разные уезды освобождённой Латвии. Им были переданы агентура, передатчики, коды и шифры для связи. Многие группы забрасывали с самолётов, часть их личного состава при отступлении немецких войск оставляли в прифронтовой полосе для последующей легализации в советском тылу.
Последнюю заброску диверсантов на освобождённую территорию Латвии германская разведка провела в январе 1945 года. <…> Многие подготовленные гитлеровцами главари диверсионных групп возглавили крупные отряды националистов, фашистские шпионы и диверсанты стали ядром националистических организаций.
Одна из них — «Национальная организация партизан Латвии» (НОПЛ, лат.: Latvijas Nationālo Partizanu Organizācija, LNPO) была образована в мае 1945 года на базе диверсионно-террористической организации «Дикие кошки» («Межа Кати») созданной в августе 1944 года сотрудниками «Ваффен С С Ягдфербанд». К окончанию войны её группы из Курземе рассеялись по всей Латвии. 1-я группа во главе с унтерштурм-фюрером СС А. Карклиньшем по кличке «Ольгерт» и 2-я, которую возглавлял бывший айзсарг (инициалы некоторых упоминаемых лиц неизвестны) Ладыньш, отправились в Рижский округ. 3-я под командованием Гибжея и Лиепиньша, а также 4-я под руководством Балодиса — в район Валмиеры. 5-я, руководимая Крустом, — в Цесисский уезд. 6-я группа во главе с унтерштурмфюрером войск СС Г. Коркла — в Екабпилсский уезд.
<…>
Всего весной 1945 года в подчинении Янкавса находились 462 члена «ягдкоманд» — германских военнослужащих «Ягдфербанда», Латышского легиона войск СС, латышской полиции, айзсаргов и др.
Крысин, М. Ю. Роль гитлеровских спецслужб в организации антисоветских банд и подполья в Латвии / М. Ю. Крысин. – Текст : электронный //
Военно-исторический журнал. – 2019. – № 4. – С. 54–61 : ил. – Библиогр.
в примеч.: с. 60–61. – URL: https://elibrary.ru/download/elibrary_38516176_93266427.pdf (дата обращения: 11.03.2024). – Режим доступа: Научная электронная библиотека eLibrary.ru.
<…>
Гитлеровцы планировали подчинить разведывательно-диверсионные группы и организации националистов единому командованию, но из-за стремительного наступления советских войск завершить эту организационную работу не успели.
Наиболее крупным из формирований, созданных гитлеровскими спецслужбами, был «Ягдайнзатц С С „Остланд“», известный также как «Ягдайнзатц С С „Балтикум“». Его оперативный штаб, размещавшийся в исторической области на западе Латвии (регионе) Курземе (до начала XX века Курляндия), в конце войны возглавлял Б. Янкавс. Организованные абвером и «Ягдфербандом» террористические группы летом 1944 года были направлены для разведывательной и диверсионной работы в разные уезды освобождённой Латвии. Им были переданы агентура, передатчики, коды и шифры для связи. Многие группы забрасывали с самолётов, часть их личного состава при отступлении немецких войск оставляли в прифронтовой полосе для последующей легализации в советском тылу.
Последнюю заброску диверсантов на освобождённую территорию Латвии германская разведка провела в январе 1945 года. <…> Многие подготовленные гитлеровцами главари диверсионных групп возглавили крупные отряды националистов, фашистские шпионы и диверсанты стали ядром националистических организаций.
Одна из них — «Национальная организация партизан Латвии» (НОПЛ, лат.: Latvijas Nationālo Partizanu Organizācija, LNPO) была образована в мае 1945 года на базе диверсионно-террористической организации «Дикие кошки» («Межа Кати») созданной в августе 1944 года сотрудниками «Ваффен С С Ягдфербанд». К окончанию войны её группы из Курземе рассеялись по всей Латвии. 1-я группа во главе с унтерштурм-фюрером СС А. Карклиньшем по кличке «Ольгерт» и 2-я, которую возглавлял бывший айзсарг (инициалы некоторых упоминаемых лиц неизвестны) Ладыньш, отправились в Рижский округ. 3-я под командованием Гибжея и Лиепиньша, а также 4-я под руководством Балодиса — в район Валмиеры. 5-я, руководимая Крустом, — в Цесисский уезд. 6-я группа во главе с унтерштурмфюрером войск СС Г. Коркла — в Екабпилсский уезд.
<…>
Всего весной 1945 года в подчинении Янкавса находились 462 члена «ягдкоманд» — германских военнослужащих «Ягдфербанда», Латышского легиона войск СС, латышской полиции, айзсаргов и др.
Крысин, М. Ю. Роль гитлеровских спецслужб в организации антисоветских банд и подполья в Латвии / М. Ю. Крысин. – Текст : электронный //
Военно-исторический журнал. – 2019. – № 4. – С. 54–61 : ил. – Библиогр.
в примеч.: с. 60–61. – URL: https://elibrary.ru/download/elibrary_38516176_93266427.pdf (дата обращения: 11.03.2024). – Режим доступа: Научная электронная библиотека eLibrary.ru.
Летом 1944 года немецко-фашистские войска отступили к побережью Балтийского моря. В преддверии краха окружённой группы армий «Север» Гитлер 9 июля 1944 года назначил высшего фюрера СС и полиции в «Остланде» (как оккупанты называли Прибалтику) обергруппенфюрера СС Ф. Йеккельна комиссаром по обороне балтийского пространства и предоставил ему особые полномочия на мобилизацию «до последнего человека».
<…>
В конце октября 1944 года военная контрразведка 2-го Прибалтийского фронта арестовала в Рижском уезде диверсионно-террористический отряд А. Я. Портиетиса из 6 человек (А. Я. Крастс, Ю. Г. Узульникс, Я. К. Крастыньш, Э. И. Земитс и И. Ф. Арманс), входивший в группу Курелиса и оставшийся на освобождённой территории по заданию немцев. Из их показаний стало известно об истинном предназначении группы Курелиса. Бывшие «курелиеши» сообщили, что в начале августа 1944 года немцы начали создавать на территории Латвии диверсионные группы, в основном из айзсаргов. Их формированием в Рижском уезде руководил бывший генерал латвийской армии Я. Курелис. По показаниям задержанных были обнаружены 3 тайника с оружием, боеприпасами, минами и взрывчаткой. При отступлении немцев в район Скривери отряд А. Я. Портиетиса и ещё один под командованием Вейзетиса были оставлены в Скриверской волости с заданием взрывать мосты, минировать дороги, выводить из строя линии связи, уничтожать советских активистов и офицеров РККА. Личный состав обоих отрядов прошёл соответствующую подготовку.
В январе 1945 года была обезврежена ещё одна группа из бывших айзсаргов и солдат Латышского легиона войск СС. Все входили в формирование под командованием Курелиса и после отступления немцев из Риги по приказанию генерального директора внутренних дел Латвии и главы Латвийского самоуправления генерала О. Данкерса были направлены в тыл Красной армии.
Впоследствии советская контрразведка выявила ещё несколько групп айзсаргов, формально находившихся под началом Курелиса. «На 15 января 1945 года органами НКВД — НКГБ Латвийской ССР были вскрыты и ликвидированы 33 диверсионно-террористических группы айзсаргов, по которым арестованы 194 человека. Один из арестованных, Я. Бригис, 1905 г. р., руководитель группы айзсаргов с 1930 года, при аресте которого были изъяты 1 пулемёт, 15 винтовок, патроны и взрывчатка, показал на допросе, что присутствовал на нескольких совещаниях руководителей волостных организаций айзсаргов, которые проводил по заданию генерала Курелиса командир батальона айзсаргов Земитс (бежал с немцами). Земитс поставил задачу сколотить организацию айзсаргов для проведения в тылу Красной армии диверсионных актов и совершения убийств военнослужащих и представителей советской власти. Выполняя эту задачу, Бригис из числа известных ему айзсаргов создал диверсионно-террористическую группу, получив оружие и боеприпасы». Таких примеров диверсионной деятельности «курелиешей» было много.
<…>
14 декабря 1945 года арестованный нацистский преступник Йеккельн на допросе дал показания: «Гиммлер говорил и о других нациях, населяющих территорию «Остланда», в особенности подчеркнул свою ненависть к литовцам, называя их низшей расой. О латышах он отзывался несколько мягче, но высказал своё пренебрежение к ним, заявляя, что из всего количества латышей, по его мнению, только 30% стоит считать за людей, которых можно использовать. Эстонцев Гиммлер также относил к низшей расе…
Гиммлер сказал далее, что после окончательной победы национал-социализма необходимо будет германизировать тех эстонцев и латышей, которые хорошо проявят себя на работе в пользу Германии. Всех остальных латышей и эстонцев, говорил он, надо будет выселить из Прибалтики в Германию, где использовать их на работе, а освободившееся пространство заполнится немцами".
Латвийские националисты вне зависимости от лозунгов, которыми они оправдывали службу оккупантам, способствовали реализации гитлеровских планов превращения латышей в рабов, выселения их с родных земель и заселения Латвии оккупантами, оказывали существенную помощь оккупационной администрации и германским войскам, а после освобождения Прибалтики от фашистов занялись разведывательно-диверсионной деятельностью в советском тылу.
Крысин, М. Ю. Крах группы Курелиса : подготовка немецко-фашистскими оккупантами антисоветского сопротивления в Латвии / М. Ю. Крысин,
М. Ю. Литвинов. – Текст : непосредственный // Военно-исторический
журнал. – 2016. – № 6. – С. 28–33 : ил. – Библиогр. в примеч.: с. 32–33.
<…>
В конце октября 1944 года военная контрразведка 2-го Прибалтийского фронта арестовала в Рижском уезде диверсионно-террористический отряд А. Я. Портиетиса из 6 человек (А. Я. Крастс, Ю. Г. Узульникс, Я. К. Крастыньш, Э. И. Земитс и И. Ф. Арманс), входивший в группу Курелиса и оставшийся на освобождённой территории по заданию немцев. Из их показаний стало известно об истинном предназначении группы Курелиса. Бывшие «курелиеши» сообщили, что в начале августа 1944 года немцы начали создавать на территории Латвии диверсионные группы, в основном из айзсаргов. Их формированием в Рижском уезде руководил бывший генерал латвийской армии Я. Курелис. По показаниям задержанных были обнаружены 3 тайника с оружием, боеприпасами, минами и взрывчаткой. При отступлении немцев в район Скривери отряд А. Я. Портиетиса и ещё один под командованием Вейзетиса были оставлены в Скриверской волости с заданием взрывать мосты, минировать дороги, выводить из строя линии связи, уничтожать советских активистов и офицеров РККА. Личный состав обоих отрядов прошёл соответствующую подготовку.
В январе 1945 года была обезврежена ещё одна группа из бывших айзсаргов и солдат Латышского легиона войск СС. Все входили в формирование под командованием Курелиса и после отступления немцев из Риги по приказанию генерального директора внутренних дел Латвии и главы Латвийского самоуправления генерала О. Данкерса были направлены в тыл Красной армии.
Впоследствии советская контрразведка выявила ещё несколько групп айзсаргов, формально находившихся под началом Курелиса. «На 15 января 1945 года органами НКВД — НКГБ Латвийской ССР были вскрыты и ликвидированы 33 диверсионно-террористических группы айзсаргов, по которым арестованы 194 человека. Один из арестованных, Я. Бригис, 1905 г. р., руководитель группы айзсаргов с 1930 года, при аресте которого были изъяты 1 пулемёт, 15 винтовок, патроны и взрывчатка, показал на допросе, что присутствовал на нескольких совещаниях руководителей волостных организаций айзсаргов, которые проводил по заданию генерала Курелиса командир батальона айзсаргов Земитс (бежал с немцами). Земитс поставил задачу сколотить организацию айзсаргов для проведения в тылу Красной армии диверсионных актов и совершения убийств военнослужащих и представителей советской власти. Выполняя эту задачу, Бригис из числа известных ему айзсаргов создал диверсионно-террористическую группу, получив оружие и боеприпасы». Таких примеров диверсионной деятельности «курелиешей» было много.
<…>
14 декабря 1945 года арестованный нацистский преступник Йеккельн на допросе дал показания: «Гиммлер говорил и о других нациях, населяющих территорию «Остланда», в особенности подчеркнул свою ненависть к литовцам, называя их низшей расой. О латышах он отзывался несколько мягче, но высказал своё пренебрежение к ним, заявляя, что из всего количества латышей, по его мнению, только 30% стоит считать за людей, которых можно использовать. Эстонцев Гиммлер также относил к низшей расе…
Гиммлер сказал далее, что после окончательной победы национал-социализма необходимо будет германизировать тех эстонцев и латышей, которые хорошо проявят себя на работе в пользу Германии. Всех остальных латышей и эстонцев, говорил он, надо будет выселить из Прибалтики в Германию, где использовать их на работе, а освободившееся пространство заполнится немцами".
Латвийские националисты вне зависимости от лозунгов, которыми они оправдывали службу оккупантам, способствовали реализации гитлеровских планов превращения латышей в рабов, выселения их с родных земель и заселения Латвии оккупантами, оказывали существенную помощь оккупационной администрации и германским войскам, а после освобождения Прибалтики от фашистов занялись разведывательно-диверсионной деятельностью в советском тылу.
Крысин, М. Ю. Крах группы Курелиса : подготовка немецко-фашистскими оккупантами антисоветского сопротивления в Латвии / М. Ю. Крысин,
М. Ю. Литвинов. – Текст : непосредственный // Военно-исторический
журнал. – 2016. – № 6. – С. 28–33 : ил. – Библиогр. в примеч.: с. 32–33.
О существовании агентов нацистов в руководящем звене ОУН дал показания арестованный летом 1944-го НКВД член провода ОУН М. Степаняк.
<…>
Подобные совпадения можно рассматривать как целенаправленные действия нацистов, стремившихся контролировать деятельность украинских националистических формирований и использовать их в своих целях. Член ОУН И. Кутковец на допросе в НКВД УССР 1 февраля 1944 года отмечал, что деятельность гитлеровцев на Западной Украине со временем стала вызывать со стороны местного населения заслуженное недовольство: «Немцы искали выход из создавшегося положения. Нужно было у националистически настроенной части населения поддержать перспективу возможного существования «самостоятельной» Украины, а также отвести от себя удар выступлением широких масс украинцев. Этот выход был найден. Немцы, руководя «проводом» ОУН, перевели ОУНовские организации на «нелегальное» положение, создали УПА и этим возродили надежду у националистически настроенного населения, что в борьбе они достигнут «самостоятельной» Украины, и это помогло им отвести от себя удар антигерманского выступления широких масс украинского населения.
Создание УПА ни в коей мере не являлось опасным для немцев, так как УПА руководил Краевой провод, состоящий из агентов гестапо, и такие же гестаповцы создавали и руководили УПА…".
<…>
Говоря о борьбе УПА с немецкими воинскими формированиями, Кутковец показал, что подобного рода акции были запрещены Проводом ОУН. И лишь со временем, когда УПА значительно превысила свою первоначальную численность и в её рядах насчитывалось несколько десятков тысяч человек, Провод ОУН не мог полностью контролировать отдельные подразделения УПА, которые стали нападать на немцев. В свою очередь, немцы всегда знали места стоянки отрядов УПА, но активных мер к их уничтожению не предпринимали, ограничиваясь направлением в эти районы незначительных экспедиций и забросом листовок.
Ракитянский, О. «И такие же гестаповцы создавали и руководили...» :
к вопросу о происхождении УПА / Олег Ракитянский. - Текст : непосредственный // Родина. – 2014. – № 6. – С. 104–106 : 2 фот. –
Библиогр. в примеч.: с. 106.
<…>
Подобные совпадения можно рассматривать как целенаправленные действия нацистов, стремившихся контролировать деятельность украинских националистических формирований и использовать их в своих целях. Член ОУН И. Кутковец на допросе в НКВД УССР 1 февраля 1944 года отмечал, что деятельность гитлеровцев на Западной Украине со временем стала вызывать со стороны местного населения заслуженное недовольство: «Немцы искали выход из создавшегося положения. Нужно было у националистически настроенной части населения поддержать перспективу возможного существования «самостоятельной» Украины, а также отвести от себя удар выступлением широких масс украинцев. Этот выход был найден. Немцы, руководя «проводом» ОУН, перевели ОУНовские организации на «нелегальное» положение, создали УПА и этим возродили надежду у националистически настроенного населения, что в борьбе они достигнут «самостоятельной» Украины, и это помогло им отвести от себя удар антигерманского выступления широких масс украинского населения.
Создание УПА ни в коей мере не являлось опасным для немцев, так как УПА руководил Краевой провод, состоящий из агентов гестапо, и такие же гестаповцы создавали и руководили УПА…".
<…>
Говоря о борьбе УПА с немецкими воинскими формированиями, Кутковец показал, что подобного рода акции были запрещены Проводом ОУН. И лишь со временем, когда УПА значительно превысила свою первоначальную численность и в её рядах насчитывалось несколько десятков тысяч человек, Провод ОУН не мог полностью контролировать отдельные подразделения УПА, которые стали нападать на немцев. В свою очередь, немцы всегда знали места стоянки отрядов УПА, но активных мер к их уничтожению не предпринимали, ограничиваясь направлением в эти районы незначительных экспедиций и забросом листовок.
Ракитянский, О. «И такие же гестаповцы создавали и руководили...» :
к вопросу о происхождении УПА / Олег Ракитянский. - Текст : непосредственный // Родина. – 2014. – № 6. – С. 104–106 : 2 фот. –
Библиогр. в примеч.: с. 106.
В 1944 г. советская власть возвращалась на Западную Украину совершенно в иных условиях, чем это было осенью 1939-го на фоне крушения здесь государственности межвоенной Польши. После ухода гитлеровцев регулярным частям Красной армии противостояли украинские националистические формирования, которые были хорошо вооружены немецким оружием. Заранее были созданы схроны, сложные для обнаружения, глубоко законспирированные системы оповещения и разведки. Террором и пропагандой местное население вовлекалось в деятельность националистов.
Сорокин, А. «После вашего ухода придут бендеровцы и всех нас
перережут...» / Андрей Сорокин. – Текст : непосредственный // Родина. –
2022. – № 2. – С. 115–120 : ил. – Библиогр. в примеч.: с. 120.
Сорокин, А. «После вашего ухода придут бендеровцы и всех нас
перережут...» / Андрей Сорокин. – Текст : непосредственный // Родина. –
2022. – № 2. – С. 115–120 : ил. – Библиогр. в примеч.: с. 120.
Всего в январе-феврале 1944 года только на участке 13-й армии
1-го Украинского фронта произошло 11 вооружённых столкновений с бандеровцами, ликвидировано свыше 30 складов с продовольствием, фуражом, пропагандистской литературой и оружием.
Советские органы стремились оторвать от националистического ядра УПА, скомпрометировавшего себя сотрудничеством с гитлеровцами, обманутых и насильственно мобилизованных в банды националистов граждан. 12 февраля 1944 года Президиум Верховного совета УССР издал обращение к участникам ОУН — УПА, в котором гарантировалась амнистия в случае явки с повинной. Органы НКВД в связи с этим провели пересмотр дел задержанных националистов и освободили десятки из них.
Откатившиеся на запад Волыни немцы с февраля 1944 года наладили рабочие контакты с УПА на почве совместной борьбы против советских войск. В обмен на продовольствие и разведданные, а также на захваченных УПА партизан и советских военнопленных немцы передавали УПА оружие, боеприпасы и радиостанции. Бригадефюрер и генерал-майор войск СС Бреннер отдал приказ распознавать «дружественные» отряды УПА по условному сигналу: поднятой к лицу левой руке с растопыренными пальцами. При отступлении из города Камень-Каширский немецкий гарнизон оставил бандеровцам 300 винтовок, 200 пар белья, 30 комплектов обмундирования, соль, хлеб, сено для лошадей.
<…>
Националисты действовали и в Южной Белоруссии (Полесье, Брестская область), которую наряду с Кубанью и Югом России считали частью «Соборной Украины». Немцы, видимо, думали так же, так как в 1941 году включили юг белорусского Полесья в рейхскомиссариат «Украина». Националистов Белоруссии возглавил Брестский краевой провод (руководство) ОУН во главе с Зиновием Савчуком («Шварц», «Александр»). К лету 1944 года в отрядах УПА на территории Белоруссии (группа Север) насчитывалось 10−12 тыс. бойцов. Ядром белорусской УПА стали отряды бывшей «Полесской сечи» атамана Тараса Боровца («Тарас Бульба»), которые по указанию немцев провели в 1941 году массовые казни еврейского населения.
Ввиду лесистого, заболоченного характера местности в Полесье отряды УПА иногда контролировали целые районы. Летом 1944 года в ходе освобождения Белоруссии от гитлеровцев украинские националисты нападали на части Красной армии, а в сёлах вырезали всех, кто выражал симпатии советской власти.
В 1944—1946 гг. на территории Белоруссии УПА совершила 2384 диверсии и теракта, убив 1012 человек, в том числе 50 сотрудников НКВД, 8 офицеров, 28 солдат и сержантов Красной армии, 171 партийного и советского работника, 298 гражданских лиц.
<…>
В самый разгар тяжёлых для измотанных советских частей боёв под Варшавой в августе 1944 года части УПА устраивали засады на шоссейных дорогах, выводили из строя телефонную связь, срывали мобилизацию и заготовки для нужд армии. 18 августа 1944 года отряд УПА совершил нападение на следовавший к фронту 1-й батальон 1331-го стрелкового полка, в результате чего батальон понёс потери.
Осмелев, отряды УПА стали нападать на районные центры, что вынуждало отвлекать с фронта столь необходимые там части. Всего в 1944 году националисты убили, часто после жестоких пыток, 157 офицеров и 1880 солдат и сержантов Красной армии, ранили соответственно 74 и 1770 человек. Пропали без вести (уведены бандитами в леса) 31 офицер и 402 солдата и сержанта.
Советские войска в долгу не оставались. За период с 18 августа по 9 сентября 1944 года войска охраны тыла 4-го Украинского фронта на территории Дрогобычской, Станиславской и Черновицкой областей уничтожили 1500 и захватили в плен 1900 членов различных националистических и бандитских формирований. Кроме регулярных войск, уничтожением бандеровцев занималось и легендарное партизанское соединение С. А. Ковпака, бойцы которого хорошо знали Западную Украину ещё по своим рейдам 1943 года. Примерно 1600 ковпаковцев только в сентябре 1944 года уничтожили более 980 бандеровцев и взяли в плен 262 бандита и их пособника.
В октябре 1944 года началось формирование особых манёвренных групп из сотрудников НКВД, бывших партизан и добровольно сдавшихся бойцов УПА. Эти группы прекрасно знали местность, язык и обычаи, а также тактику своего противника.
Всего, по данным НКВД УССР, за период с февраля по 31 декабря 1944 года были проведены 6495 операций и уничтожены 57 405 бандитов, 50 387 оуновцев захвачены и задержаны и 15 990 человек явились с повинной. Из УССР были высланы 4744 семей (13 320 человек) членов УПА и помогавших им лиц.
В результате операций войска НКВД захватили один самолёт У-2, бронемашину и бронетранспортёр, 35 орудий, 323 миномёта, 321 станковый и 2588 ручных пулемётов, 211 ПТР, 18,6 тыс. винтовок, 4,2 тыс. автоматов и другое вооружение и снаряжение, в том числе 135 раций и 18 типографий.
Потери советской стороны за тот же период убитыми и повешенными составили: сотрудники НКВД (НКГБ) — 221 (37 пропали без вести или были захвачены); офицеры Внутренних войск НКВД и Красной армии — 157 (31); солдаты и сержанты 1880 (402); члены советского и партийного актива — 904 (127); местные жители — 1953 (248); бойцы истребительных батальонов — 40 (230). Всего было зафиксировано 2903 бандпроявления со стороны ОУН — УПА.
12 января 1945 года, когда началось мощное наступление Красной армии в Польше, банда УПА совершила налёт на районный центр Городницы (Житомирская область). Стреляя из пулемёта и бросая гранаты, националисты ворвались в военкомат и здание районного отдела (РО) НКВД. Райвоенком лейтенант Филимонов в своей квартире, на которую тоже напали бандиты, оказал сопротивление, убил 6 нападавших и скрылся. В отместку бандеровцы убили его жену и четырёхлетнего сына, трупы которых изрезали. Пробыв в райцентре около двух часов, бандиты сожгли здания военкомата, РО НКВД, райисполкома, почты, суда. Нападавшие убили 8 человек и увели в лес 10 освобождённых ими заключённых — членов ОУН. Позднее войсками НКВД были арестованы 30 человек, включая пятерых участников налёта.
Но бой в Городницах стал фактически «лебединой песней» УПА. Сотрудники СМЕРШ, войска НКВД, пограничники, бывшие партизаны и стрелковые части Красной армии зимой 1945 года разгромили все крупные части националистов. 26 января 1945 года группа НКВД при поддержке военнослужащих 169-го стрелкового полка Внутренних войск захватила командира соединения УПА-Север Юрия Стельмашука («Рудый»). Тот признал, что его группа в боях потеряла 60 проц. личного состава и половину вооружения.
Платошкин, Н. Н. Борьба советских Вооруженных сил против Украинской повстанческой армии (УПА) / Н. Н. Платошкин. – Текст : непосредственный // Военно-исторический журнал. – 2014. – № 10. – С. 47–51 : 5 фот. -
Библиогр. в примеч.: с. 51.
1-го Украинского фронта произошло 11 вооружённых столкновений с бандеровцами, ликвидировано свыше 30 складов с продовольствием, фуражом, пропагандистской литературой и оружием.
Советские органы стремились оторвать от националистического ядра УПА, скомпрометировавшего себя сотрудничеством с гитлеровцами, обманутых и насильственно мобилизованных в банды националистов граждан. 12 февраля 1944 года Президиум Верховного совета УССР издал обращение к участникам ОУН — УПА, в котором гарантировалась амнистия в случае явки с повинной. Органы НКВД в связи с этим провели пересмотр дел задержанных националистов и освободили десятки из них.
Откатившиеся на запад Волыни немцы с февраля 1944 года наладили рабочие контакты с УПА на почве совместной борьбы против советских войск. В обмен на продовольствие и разведданные, а также на захваченных УПА партизан и советских военнопленных немцы передавали УПА оружие, боеприпасы и радиостанции. Бригадефюрер и генерал-майор войск СС Бреннер отдал приказ распознавать «дружественные» отряды УПА по условному сигналу: поднятой к лицу левой руке с растопыренными пальцами. При отступлении из города Камень-Каширский немецкий гарнизон оставил бандеровцам 300 винтовок, 200 пар белья, 30 комплектов обмундирования, соль, хлеб, сено для лошадей.
<…>
Националисты действовали и в Южной Белоруссии (Полесье, Брестская область), которую наряду с Кубанью и Югом России считали частью «Соборной Украины». Немцы, видимо, думали так же, так как в 1941 году включили юг белорусского Полесья в рейхскомиссариат «Украина». Националистов Белоруссии возглавил Брестский краевой провод (руководство) ОУН во главе с Зиновием Савчуком («Шварц», «Александр»). К лету 1944 года в отрядах УПА на территории Белоруссии (группа Север) насчитывалось 10−12 тыс. бойцов. Ядром белорусской УПА стали отряды бывшей «Полесской сечи» атамана Тараса Боровца («Тарас Бульба»), которые по указанию немцев провели в 1941 году массовые казни еврейского населения.
Ввиду лесистого, заболоченного характера местности в Полесье отряды УПА иногда контролировали целые районы. Летом 1944 года в ходе освобождения Белоруссии от гитлеровцев украинские националисты нападали на части Красной армии, а в сёлах вырезали всех, кто выражал симпатии советской власти.
В 1944—1946 гг. на территории Белоруссии УПА совершила 2384 диверсии и теракта, убив 1012 человек, в том числе 50 сотрудников НКВД, 8 офицеров, 28 солдат и сержантов Красной армии, 171 партийного и советского работника, 298 гражданских лиц.
<…>
В самый разгар тяжёлых для измотанных советских частей боёв под Варшавой в августе 1944 года части УПА устраивали засады на шоссейных дорогах, выводили из строя телефонную связь, срывали мобилизацию и заготовки для нужд армии. 18 августа 1944 года отряд УПА совершил нападение на следовавший к фронту 1-й батальон 1331-го стрелкового полка, в результате чего батальон понёс потери.
Осмелев, отряды УПА стали нападать на районные центры, что вынуждало отвлекать с фронта столь необходимые там части. Всего в 1944 году националисты убили, часто после жестоких пыток, 157 офицеров и 1880 солдат и сержантов Красной армии, ранили соответственно 74 и 1770 человек. Пропали без вести (уведены бандитами в леса) 31 офицер и 402 солдата и сержанта.
Советские войска в долгу не оставались. За период с 18 августа по 9 сентября 1944 года войска охраны тыла 4-го Украинского фронта на территории Дрогобычской, Станиславской и Черновицкой областей уничтожили 1500 и захватили в плен 1900 членов различных националистических и бандитских формирований. Кроме регулярных войск, уничтожением бандеровцев занималось и легендарное партизанское соединение С. А. Ковпака, бойцы которого хорошо знали Западную Украину ещё по своим рейдам 1943 года. Примерно 1600 ковпаковцев только в сентябре 1944 года уничтожили более 980 бандеровцев и взяли в плен 262 бандита и их пособника.
В октябре 1944 года началось формирование особых манёвренных групп из сотрудников НКВД, бывших партизан и добровольно сдавшихся бойцов УПА. Эти группы прекрасно знали местность, язык и обычаи, а также тактику своего противника.
Всего, по данным НКВД УССР, за период с февраля по 31 декабря 1944 года были проведены 6495 операций и уничтожены 57 405 бандитов, 50 387 оуновцев захвачены и задержаны и 15 990 человек явились с повинной. Из УССР были высланы 4744 семей (13 320 человек) членов УПА и помогавших им лиц.
В результате операций войска НКВД захватили один самолёт У-2, бронемашину и бронетранспортёр, 35 орудий, 323 миномёта, 321 станковый и 2588 ручных пулемётов, 211 ПТР, 18,6 тыс. винтовок, 4,2 тыс. автоматов и другое вооружение и снаряжение, в том числе 135 раций и 18 типографий.
Потери советской стороны за тот же период убитыми и повешенными составили: сотрудники НКВД (НКГБ) — 221 (37 пропали без вести или были захвачены); офицеры Внутренних войск НКВД и Красной армии — 157 (31); солдаты и сержанты 1880 (402); члены советского и партийного актива — 904 (127); местные жители — 1953 (248); бойцы истребительных батальонов — 40 (230). Всего было зафиксировано 2903 бандпроявления со стороны ОУН — УПА.
12 января 1945 года, когда началось мощное наступление Красной армии в Польше, банда УПА совершила налёт на районный центр Городницы (Житомирская область). Стреляя из пулемёта и бросая гранаты, националисты ворвались в военкомат и здание районного отдела (РО) НКВД. Райвоенком лейтенант Филимонов в своей квартире, на которую тоже напали бандиты, оказал сопротивление, убил 6 нападавших и скрылся. В отместку бандеровцы убили его жену и четырёхлетнего сына, трупы которых изрезали. Пробыв в райцентре около двух часов, бандиты сожгли здания военкомата, РО НКВД, райисполкома, почты, суда. Нападавшие убили 8 человек и увели в лес 10 освобождённых ими заключённых — членов ОУН. Позднее войсками НКВД были арестованы 30 человек, включая пятерых участников налёта.
Но бой в Городницах стал фактически «лебединой песней» УПА. Сотрудники СМЕРШ, войска НКВД, пограничники, бывшие партизаны и стрелковые части Красной армии зимой 1945 года разгромили все крупные части националистов. 26 января 1945 года группа НКВД при поддержке военнослужащих 169-го стрелкового полка Внутренних войск захватила командира соединения УПА-Север Юрия Стельмашука («Рудый»). Тот признал, что его группа в боях потеряла 60 проц. личного состава и половину вооружения.
Платошкин, Н. Н. Борьба советских Вооруженных сил против Украинской повстанческой армии (УПА) / Н. Н. Платошкин. – Текст : непосредственный // Военно-исторический журнал. – 2014. – № 10. – С. 47–51 : 5 фот. -
Библиогр. в примеч.: с. 51.
В числе воинских соединений, встретивших на своём боевом пути бандитов-националистов, была входившая в состав 6-го гвардейского кавалерийского ордена Суворова корпуса (6 гв. кк) 8-я гвардейская кавалерийская Оренбургско-Ровенская ордена Ленина дважды Краснознамённая, ордена Суворова дивизия имени С. И. Морозова (8 гв. кд) под командованием гвардии полковника, затем гвардии генерал-майора Д. Н. Павлова. Освобождение Западной Украины от немецко-фашистских захватчиков запомнилось бойцам и командирам прославленного соединения разгулом бандитизма националистов, жертвами которого становились не только красноармейцы, но и мирные украинцы, русские, евреи, поляки.
<…>
Смершевцы проводили операции по ликвидации банд, привлекая заградотряды и армейские части. Об активности контрразведчиков соединения кавалеристов-оренбуржцев свидетельствует мартовский 1944 года отчёт о работе военной контрразведки 6 гв. кк, подготовленный для ОКР «Смерш»
13-й армии. В нём отмечено, что «подавляющее большинство проведённых операций» — 34 из 39 — приходится на долю этой кавдивизии.
Из опросов задержанных и местного населения военные контрразведчики узнавали, что в бандитские отряды попадали не только добровольцы. Большинство банд пополняли свои ряды принудительно, угрожая расправой за отказ. Например, в конце января 1944 года В. Ф. Марчук в селе Деркна рассказал: «Ко мне… зашли четыре мужчины и, отрекомендовав себя „бандеровцами“, предложили мне идти вместе с ними. На мою попытку отказаться один из них вытащил наган и, направив его на меня, сказал — если не пойдёшь, то сейчас же расстреляю. После этого я решил идти с ними. Этой же ночью я был привезён в хутор Залесье, где помимо меня находилось ещё 35 человек. Всех нас посадили на брички и повезли в лес. Здесь же руководитель банды предупредил нас, что если кто попытается бежать, то сразу же будет расстрелян».
Жительница села Городище Антонина (фамилия в архивном документе не указана) жаловалась: «Ко мне трижды приходили бандеровцы, которые разыскивали евреев и оставшийся советский актив. Во время одного посещения банда забрала у меня трёхламповый радиоприёмник». Один из агентов военных контрразведчиков, до освобождения Украины проживавший на её оккупированной территории, сообщил: «Народ не хотел идти к немцам и уходил в леса, где их подхватывали в свои отряды бандеровцы. Я полагаю, что в бандеровских бандах имеется много людей, совершенно не причастных к националистическому движению и спасавшихся там только от немцев».
В феврале 1944 года военные контрразведчики 8 гв. кд у сёл Зарицк, Речище, Перемиловск, Суховце и Подгорце выявили четыре хорошо вооружённые банды «Вьюна», «Орла», «Жука» и «Миши», указанные в архивных документах по кличкам главарей. Их численность составляла примерно 500 человек. Двоих бандитов арестовали. Имена 27 стали известны в ходе следствия. Контрразведчики обнаружили склады оружия, обмундирования и продовольствия, а также восточнее Речища — схроны в подземных убежищах, построенных в 1940 году частями Красной армии, в которых скрывались банды.
<…>
Украинские националистические бандформирования продолжали действия против Красной армии и мирного населения в Польше, в которую 8 гв. кд вошла в конце июля 1944 года. Военные контрразведчики с участием войск продолжали громить бандитов и на польской территории. Только за последние 10 дней августа, как сказано в одном из архивных документов смершевцев, «в результате проведения прочёсок и мелких вооружённых столкновений с отдельными бандгруппами УПА 29-й гвардейский кавполк 8-й гвардейской кавдивизии задержал 800 бандитов, многие в боестолкновениях были убиты». На поле боя подобраны трофеи: шесть станковых пулемётов «Максим», четыре 82-мм миномёта и 250 мин к ним, два ДШК и ещё два других станковых пулемёта, 26 ручных пулемётов, 300 винтовок разных систем и автоматов, более 5 000 винтовочных и автоматных патронов. Кроме того, в лесу был обнаружен командный пункт бандитского куреня, в нём найдены три знамени (два немецких и одно оуновское), полевая аптека, два телефона, самодельные радиоприёмники, четыре продсклада, шесть складов с боеприпасами и вооружением.
Анализ архивных документов показывает, что смершевцы активно защищали от оуновских банд мирное население и войска, способствуя поддержанию их боеспособности и выполнению боевых задач по разгрому гитлеровских полчищ. Военные контрразведчики были в числе удостоенных за доблесть и мужество высоких государственных наград бойцов и командиров 8-й гвардейской кавдивизии, завершившей свой боевой путь у Праги.
Кузяева, С. А. Защита от удара в спину : борьба военных контрразведчиков 8-й гвардейской кавалерийской дивизии с националистическим подпольем в ходе освобождения Украины от фашистских оккупантов / С. А. Кузяева. – Текст :
электронный // Военно-исторический журнал. – 2018. – № 11. – С. 30–35 : ил. –
Библиогр. в примеч.: с. 35. – URL: https://elibrary.ru/download/elibrary_36841945_36721169.pdf (дата обращения: 11.03.2024). – Режим доступа: Научная электронная библиотека eLibrary.ru.
<…>
Смершевцы проводили операции по ликвидации банд, привлекая заградотряды и армейские части. Об активности контрразведчиков соединения кавалеристов-оренбуржцев свидетельствует мартовский 1944 года отчёт о работе военной контрразведки 6 гв. кк, подготовленный для ОКР «Смерш»
13-й армии. В нём отмечено, что «подавляющее большинство проведённых операций» — 34 из 39 — приходится на долю этой кавдивизии.
Из опросов задержанных и местного населения военные контрразведчики узнавали, что в бандитские отряды попадали не только добровольцы. Большинство банд пополняли свои ряды принудительно, угрожая расправой за отказ. Например, в конце января 1944 года В. Ф. Марчук в селе Деркна рассказал: «Ко мне… зашли четыре мужчины и, отрекомендовав себя „бандеровцами“, предложили мне идти вместе с ними. На мою попытку отказаться один из них вытащил наган и, направив его на меня, сказал — если не пойдёшь, то сейчас же расстреляю. После этого я решил идти с ними. Этой же ночью я был привезён в хутор Залесье, где помимо меня находилось ещё 35 человек. Всех нас посадили на брички и повезли в лес. Здесь же руководитель банды предупредил нас, что если кто попытается бежать, то сразу же будет расстрелян».
Жительница села Городище Антонина (фамилия в архивном документе не указана) жаловалась: «Ко мне трижды приходили бандеровцы, которые разыскивали евреев и оставшийся советский актив. Во время одного посещения банда забрала у меня трёхламповый радиоприёмник». Один из агентов военных контрразведчиков, до освобождения Украины проживавший на её оккупированной территории, сообщил: «Народ не хотел идти к немцам и уходил в леса, где их подхватывали в свои отряды бандеровцы. Я полагаю, что в бандеровских бандах имеется много людей, совершенно не причастных к националистическому движению и спасавшихся там только от немцев».
В феврале 1944 года военные контрразведчики 8 гв. кд у сёл Зарицк, Речище, Перемиловск, Суховце и Подгорце выявили четыре хорошо вооружённые банды «Вьюна», «Орла», «Жука» и «Миши», указанные в архивных документах по кличкам главарей. Их численность составляла примерно 500 человек. Двоих бандитов арестовали. Имена 27 стали известны в ходе следствия. Контрразведчики обнаружили склады оружия, обмундирования и продовольствия, а также восточнее Речища — схроны в подземных убежищах, построенных в 1940 году частями Красной армии, в которых скрывались банды.
<…>
Украинские националистические бандформирования продолжали действия против Красной армии и мирного населения в Польше, в которую 8 гв. кд вошла в конце июля 1944 года. Военные контрразведчики с участием войск продолжали громить бандитов и на польской территории. Только за последние 10 дней августа, как сказано в одном из архивных документов смершевцев, «в результате проведения прочёсок и мелких вооружённых столкновений с отдельными бандгруппами УПА 29-й гвардейский кавполк 8-й гвардейской кавдивизии задержал 800 бандитов, многие в боестолкновениях были убиты». На поле боя подобраны трофеи: шесть станковых пулемётов «Максим», четыре 82-мм миномёта и 250 мин к ним, два ДШК и ещё два других станковых пулемёта, 26 ручных пулемётов, 300 винтовок разных систем и автоматов, более 5 000 винтовочных и автоматных патронов. Кроме того, в лесу был обнаружен командный пункт бандитского куреня, в нём найдены три знамени (два немецких и одно оуновское), полевая аптека, два телефона, самодельные радиоприёмники, четыре продсклада, шесть складов с боеприпасами и вооружением.
Анализ архивных документов показывает, что смершевцы активно защищали от оуновских банд мирное население и войска, способствуя поддержанию их боеспособности и выполнению боевых задач по разгрому гитлеровских полчищ. Военные контрразведчики были в числе удостоенных за доблесть и мужество высоких государственных наград бойцов и командиров 8-й гвардейской кавдивизии, завершившей свой боевой путь у Праги.
Кузяева, С. А. Защита от удара в спину : борьба военных контрразведчиков 8-й гвардейской кавалерийской дивизии с националистическим подпольем в ходе освобождения Украины от фашистских оккупантов / С. А. Кузяева. – Текст :
электронный // Военно-исторический журнал. – 2018. – № 11. – С. 30–35 : ил. –
Библиогр. в примеч.: с. 35. – URL: https://elibrary.ru/download/elibrary_36841945_36721169.pdf (дата обращения: 11.03.2024). – Режим доступа: Научная электронная библиотека eLibrary.ru.
На завершающем, третьем, этапе (ноябрь 1944 — май 1945 г.) под руководством гитлеровцев был учреждён Комитет освобождения народов России (КОНР) во главе с предателем-перебежчиком бывшим советским генералом А. А. Власовым и создано формирование под его командованием, числившееся вооружёнными силами КОНР, — так называемая Русская освободительная армия (РОА, «власовцы») преимущественно из изменивших присяге советских военнопленных, антисоветских элементов и представителей белой эмиграции.
Брычков, А. С. Коллаборационизм: причины, признаки и определения /
А. С. Брычков, В. П. Карпенко. – Текст : электронный // Военно-исторический журнал. – 2019. – № 6. – С. 34–42 : ил. – Библиогр. в примеч.: с. 42. – URL: https://elibrary.ru/download/elibrary_39575703_76708657.pdf (дата обращения:
4.03.2024). – Режим доступа: Научная электронная библиотека eLibrary.ru.
Брычков, А. С. Коллаборационизм: причины, признаки и определения /
А. С. Брычков, В. П. Карпенко. – Текст : электронный // Военно-исторический журнал. – 2019. – № 6. – С. 34–42 : ил. – Библиогр. в примеч.: с. 42. – URL: https://elibrary.ru/download/elibrary_39575703_76708657.pdf (дата обращения:
4.03.2024). – Режим доступа: Научная электронная библиотека eLibrary.ru.
В августе 1944 года эйнзацгруппа «B» была расформирована, а в ноябре зондеркоманда 7а переброшена в Словакию, где вошла в состав эйнзацгруппы «Н». Кровавый путь «особых убийц» продолжался до разгрома фашизма. Всего эйнзацгруппы вместе с другими частями «ЗИПО» и СД в 1941—1944 гг. истребили на временно оккупированной территории СССР около 2 млн советских граждан. После капитуляции фашистской Германии 22 бывших руководителя эйнзацгрупп предстали перед судом военного трибунала в Нюрнберге, 14 из них были приговорены к смертной казни, остальные получили различные сроки тюремного заключения.
Калинин, Н. Б. Зондеркоманда 7а: хроника преступлений / Николай Борисович Калинин. – Текст : непосредственный // Военно-исторический журнал. –
2016. – № 12. – С. 32–37 : фот. – Библиогр. в примеч.: с. 37.
Калинин, Н. Б. Зондеркоманда 7а: хроника преступлений / Николай Борисович Калинин. – Текст : непосредственный // Военно-исторический журнал. –
2016. – № 12. – С. 32–37 : фот. – Библиогр. в примеч.: с. 37.
Чтобы понять, какими силами располагали антифашисты, рассмотрим для начала доступную информацию об основных подпольных группах. Действительно, в Вене в марте-апреле 1945 года несколько активизировалось антифашистское подполье. Оно было представлено тремя основными структурами: 1) организация «05» (блок пяти политических партий); 2) группа офицеров и унтер-офицеров из штаба 17- го запасного корпуса германской армии во главе с майором К. Сцоколем; 3) партизанский отряд «Штурман», созданный на базе подпольной организации советских военнопленных под названием «Коммунистическое объединение борьбы за революцию» (Кобзар).
<…>
Об организации «05» речь уже шла. Некоторые эпизоды из процесса её создания и реальной деятельности можно восстановить по письменным свидетельствам участников, данных представителям советской комендатуры Вены, а на самом деле сотрудникам Управления контрразведки «Смерш»
3-го Украинского фронта. Один из руководителей группы, вошедшей в январе 1945 года в состав организации «05», утверждал, что последнюю создали несколько бывших узников концентрационного лагеря Дахау. Они решили сформировать всеохватывающую структуру для противодействия нацистскому режиму и поднять восстание, когда к границам Австрии подойдут войска союзников либо Красная армия. Постепенно стали возникать нелегальные «тройки» и налаживаться связи с другими организациями. В частности, удалось установить контакт с группой Мюлльнера, состоявшей из людей, мобилизованных в венский фольксштурм, и военнослужащими городской комендатуры. Члену организационного ядра Э. Зейцу (бывшему военному) поручили найти нужных людей среди австрийцев — военнослужащих Венского гарнизона. Автор справки об организации «05», отложившейся в архивном учётно-проверочном деле на К. Сцоколя, отметил, что через члена организационного ядра, представителя коммунистической партии Австрии Клотильду Хрдличку, он вступил в контакт с русским военнопленным по имени Митя, который был отрекомендован ею как председатель комитета «Кобзар». Поясним, что «Митей» в венском подполье называли бывшего младшего политрука Красной армии Дмитрия Маджидовича Хутова. Он, будучи серьёзно контуженным, был пленён немцами ещё в 1942 году. После многих испытаний Д. Хутов через год оказался в Вене. Весь 1944 год организация «05» и комитет «Кобзар» вели активную антигитлеровскую агитацию среди местного населения, иностранных рабочих и военнопленных, а также устраивали акты саботажа. Организацией «05» руководил бывший офицер — лётчик австро-венгерской армии доктор права Рауль Буренау («Бумбалла»). Как уже упоминалось выше, Р. Буренау и его сподвижники ориентировались (по данным советского командования) на англичан и американцев. Это подтвердили и некоторые из опрошенных сотрудниками «Смерша» членов «05». В контакт с организацией «05» в феврале 1945 года вступили члены «Австрийского боевого союза» (АБС), ранее практически разгромленного гестапо. После установления связи с организацией «05» АБС принял название «05/1С». Эта структура также имела связь с группой майора К. Сцоколя и с американской военной разведкой. АБС распространял своё влияние на некоторые воинские части Венского гарнизона, прежде всего на те, которые дислоцировались в казармах «Радецки». В архивном учётно-проверочном деле на К. Сцоколя имеется не подписанный автором доклад на немецком языке об организации «05», содержащий следующую информацию: «Февраль 1945 г. — удаётся наладить связь с американским „интеллидженс сервис“, условлено, где будет сбрасываться оружие…». И это оружие было доставлено в начале апреля.
Таким образом, можно достаточно уверенно говорить о том, что организация «05» поддерживала контакты со спецслужбами наших союзников, однако они не сообщали советским коллегам об этом и не предприняли мер к координации работы этой части венского подполья с наступавшими частями Красной армии, чтобы оказать им реальное содействие и тем самым действительно сократить потери при штурме Вены.
Зданович, А. А. «Операция Радецки»: реальность и вымыслы /
А. А. Зданович. – Текст : непосредственный // Военно-исторический журнал. – 2015. – № 5. – С. 10–16 : фот. – Библиогр. в примеч.: с. 16.
<…>
Об организации «05» речь уже шла. Некоторые эпизоды из процесса её создания и реальной деятельности можно восстановить по письменным свидетельствам участников, данных представителям советской комендатуры Вены, а на самом деле сотрудникам Управления контрразведки «Смерш»
3-го Украинского фронта. Один из руководителей группы, вошедшей в январе 1945 года в состав организации «05», утверждал, что последнюю создали несколько бывших узников концентрационного лагеря Дахау. Они решили сформировать всеохватывающую структуру для противодействия нацистскому режиму и поднять восстание, когда к границам Австрии подойдут войска союзников либо Красная армия. Постепенно стали возникать нелегальные «тройки» и налаживаться связи с другими организациями. В частности, удалось установить контакт с группой Мюлльнера, состоявшей из людей, мобилизованных в венский фольксштурм, и военнослужащими городской комендатуры. Члену организационного ядра Э. Зейцу (бывшему военному) поручили найти нужных людей среди австрийцев — военнослужащих Венского гарнизона. Автор справки об организации «05», отложившейся в архивном учётно-проверочном деле на К. Сцоколя, отметил, что через члена организационного ядра, представителя коммунистической партии Австрии Клотильду Хрдличку, он вступил в контакт с русским военнопленным по имени Митя, который был отрекомендован ею как председатель комитета «Кобзар». Поясним, что «Митей» в венском подполье называли бывшего младшего политрука Красной армии Дмитрия Маджидовича Хутова. Он, будучи серьёзно контуженным, был пленён немцами ещё в 1942 году. После многих испытаний Д. Хутов через год оказался в Вене. Весь 1944 год организация «05» и комитет «Кобзар» вели активную антигитлеровскую агитацию среди местного населения, иностранных рабочих и военнопленных, а также устраивали акты саботажа. Организацией «05» руководил бывший офицер — лётчик австро-венгерской армии доктор права Рауль Буренау («Бумбалла»). Как уже упоминалось выше, Р. Буренау и его сподвижники ориентировались (по данным советского командования) на англичан и американцев. Это подтвердили и некоторые из опрошенных сотрудниками «Смерша» членов «05». В контакт с организацией «05» в феврале 1945 года вступили члены «Австрийского боевого союза» (АБС), ранее практически разгромленного гестапо. После установления связи с организацией «05» АБС принял название «05/1С». Эта структура также имела связь с группой майора К. Сцоколя и с американской военной разведкой. АБС распространял своё влияние на некоторые воинские части Венского гарнизона, прежде всего на те, которые дислоцировались в казармах «Радецки». В архивном учётно-проверочном деле на К. Сцоколя имеется не подписанный автором доклад на немецком языке об организации «05», содержащий следующую информацию: «Февраль 1945 г. — удаётся наладить связь с американским „интеллидженс сервис“, условлено, где будет сбрасываться оружие…». И это оружие было доставлено в начале апреля.
Таким образом, можно достаточно уверенно говорить о том, что организация «05» поддерживала контакты со спецслужбами наших союзников, однако они не сообщали советским коллегам об этом и не предприняли мер к координации работы этой части венского подполья с наступавшими частями Красной армии, чтобы оказать им реальное содействие и тем самым действительно сократить потери при штурме Вены.
Зданович, А. А. «Операция Радецки»: реальность и вымыслы /
А. А. Зданович. – Текст : непосредственный // Военно-исторический журнал. – 2015. – № 5. – С. 10–16 : фот. – Библиогр. в примеч.: с. 16.
Вон к тому леску — он ближний, кажется, совсем рядом — двинулась самая большая группа. Им в спины стреляли, эсэсовцы с собаками бросились в погоню. Тогда от товарищей отделился небольшой отряд и, запев «Интернационал», пошел на фашистов, чтобы дать время уйти остальным.
Группа полковника Григория Заболотняка наткнулась на зенитную батарею, голыми руками расправилась с артиллеристским расчетом, захватила оружие, пушки, погрузила на грузовик всех раненых. А когда была окружена, дала последний яростный бой (из всей группы чудом выжил лишь паренек по прозвищу Лисичка).
20 эсэсовцев погибли в день восстания…
По степени самопожертвования и личного бесстрашия этот бой беспрецедентен. Фашисты действительно собрали в блок «К» самых лучших. Цвет советского офицерства, доказавший: не только у зверства нет дна. Но и у мужества…
Барабаш, Н. Непокоренные : за три месяца до Победы 419 узников Маутхаузена обрели свободу в своем последнем смертельном бою /
Наталья Барабаш. – Текст : непосредственный // Родина. – 2015. – № 5. –
С. 38–43 : фот.
Группа полковника Григория Заболотняка наткнулась на зенитную батарею, голыми руками расправилась с артиллеристским расчетом, захватила оружие, пушки, погрузила на грузовик всех раненых. А когда была окружена, дала последний яростный бой (из всей группы чудом выжил лишь паренек по прозвищу Лисичка).
20 эсэсовцев погибли в день восстания…
По степени самопожертвования и личного бесстрашия этот бой беспрецедентен. Фашисты действительно собрали в блок «К» самых лучших. Цвет советского офицерства, доказавший: не только у зверства нет дна. Но и у мужества…
Барабаш, Н. Непокоренные : за три месяца до Победы 419 узников Маутхаузена обрели свободу в своем последнем смертельном бою /
Наталья Барабаш. – Текст : непосредственный // Родина. – 2015. – № 5. –
С. 38–43 : фот.
© Бюджетное учреждение культуры города Омска
«Омские муниципальные библиотеки», 2024
Центральная городская библиотека
Отдел библиографической деятельности
Бульвар Победы, 4, +7 (3812) 30-04-27, oid.omb@mail.ru
«Омские муниципальные библиотеки», 2024
Центральная городская библиотека
Отдел библиографической деятельности
Бульвар Победы, 4, +7 (3812) 30-04-27, oid.omb@mail.ru
Составитель: О.Н. Сунцова
Веб-дизайн и верстка: И.В. Царегородцева
Ответственный за выпуск: Н.Е. Колова
Омск, 2024
 |
 |
 |